Цифровой Рыцарь
Шрифт:
— Более пяти веков классическое рыцарство существовало в Западной Европе.
— Ох, оставь это историкам. Давай ещё поспорим, в Риме оно зародилось или у арабов. Интересно другое, — я пролистал до нужного сайта и зачитал вслух: — Храбрость, благородство и жертвенность рыцаря во имя любви и справедливости возникли под чутким руководством церкви. И неотделимо от ветхой веры, которой уже не существует.
Неудивительно, что слова наставника так похожи на фанатизм. Их писали криптопророки того времени, пытаясь привить кровожадным воинам милосердие и кротость.
— Идеалы незыблемы.
— Не увиливай, старик! Выдуманные истории не могут быть основой реальной жизни. Тебе почитать современных авторов, строчащих про заботящихся о мировом благе корпоратах? Великая Система, да романы писались по заказу рыцарей как самого богатого и влиятельного класса!
Кто бы мог подумать, что меня всерьёз увлечет исторический спор. Скорее всего, я не прав, нападая на наставника. В конце концов, благодаря ему у меня появился шанс изменить свою жизнь. Но меня душила несправедливость: как можно требовать соблюдения того, чему сами рыцари не следовали?
— Ты не готов обсуждать это. В тебе говорит слабость и страх, а не разум. Смири свой дух.
Как всегда, справедливое замечание, от идеальности наставника сводило зубы. Я завидовал его спокойной рассудительности. И всё же, старик не прав. Огромная разница в том, становиться реальным достойным человеком, пусть и жившим в древности, или выдуманным персонажем. Но сформулировать мысль чётче я не смог. Улица стала шире и гомон толпы оглушил. Наш разговор прервался сам собой, но не забылся.
Синхронизация с классом рыцарь потеряна: — 2,0%.
Поощрял наставник по-мелочи, а наказывал сразу целыми процентами. Впрочем, я понимал, чем всё закончится, ещё до того, как начал разговор. Другое дело, что смолчать не мог. Старик потихоньку прививал мне любовь к правде.
Вокруг творилось нечто невероятное. Местные стреляли в воздух из лазерного оружия, создавая своеобразный салют. Светящиеся трёхмерные тату и модификации кожи сливались в единый сюрреалистичный рисунок. Самовыражение хлестало через край. Косметические изменения — самые дешёвые и бесполезные из всех аугментаций. В половине случаев обходятся реалистичными голограммами и косметикой. Но здесь даже из такой мелочи создавались шедевры: синелапые человеко-пауки, люди-птицы, ожившие абстрактные аватары из сети. Чем дольше я находился внутри визжащей толпы, тем сильнее заражался её настроением.
Пришлось двигаться против течения людских масс, чтобы добраться до нужного магазина. Танцующие люди врезались в меня, иногда прижимались, шепча что-то невразумительное. Очередная красотка повисла на моей шее, и я отчётливо понял: девушка абсолютно голая. Её жёлтое клеёнчатое платье — просто голограмма. Прежде, чем я успел покраснеть, представляя всякое, девушка уже скрылась в толпе. Ничего себе здесь развлечения.
Задумавшись об эротическом туризме в мусорные районы, я впечатался в мрачного киборга. Явно бывший военный, весь в ужасающих шрамах и ожогах. Строго говоря, значение слова киборг неоднозначно, слишком много смыслов и боли оно в себе несло. Однако я считал по-старинке: если больше половины твоего тела заменили протезами — то ты киборг. В этом парне железок хватает с лихвой. Мощные механические пальцы больно сдавили плечо.
— Слышь, корпорат! — и неожиданно
— В-вас тоже.
Я вдруг понял, что вторая рука солдата, висевшая безвольной плетью — муляж телесного цвета. Но сегодня явно особенный день, мужчина был весел и добр несмотря на травмы. Толпа захватила меня, разорвав хватку киборга, и растворила в танце. Музыка с каждой секундой становилась все притягательнее, я уже кричал, подпевая незнакомому певцу. До запланированного места я добрался спустя несколько часов, усталый и охрипший.
Поздравляем! Ловкость + 0,1.
Прогресс навыка: «Танцы (хаотичный стиль)» 2 (+ 3) = 5%.
Учитывая слабый прогресс, предрасположенности к танцам у меня нет. Впрочем, я не слишком расстроился. Главное, добрался до цели. Длинное приземистое строение, сложенное из универсальных блоков пепельного цвета, прижималось одной стеной к дому местного лекаря. Вонь от кустарных лекарств, крики боли: в таких условиях невозможно жить, но Дезмонду Стоуну каким-то образом это удаётся. Мне нравилось дружить с этим пройдохой. Насколько вообще возможна дружба между представителями разных слоёв общества.
Решетка на входе закрыта, но это ничего не значит, она всегда заперта. Какой там пароль? Я давно не был здесь и успел забыть. Впрочем, условные сигналы никто не запоминал, Дезмонд отличался излишней осторожностью и слишком часто их менял. Подняв с земли осколок бетона, принялся за дело. На этот раз хватило минуты методичного стука по железу, чтобы показался хозяин.
— Иду я, иду! Сколько раз повторять? Если не можете запомнить пароль, просто позвоните мне, кретины. Имейте совесть, рядом дохнут ваши товарищи!
Смуглая кожа выдавала выходца из Африки, и это уже было экзотично. Впрочем, у каждого жителя Муравейника хватит историй из биографии на приличный приключенческий боевик. С нашей последней встречи Стоун начал иначе одеваться: вызывающе пафосный костюм с орнаментом из серебряных нитей, на шее звенела толстая золотая цепь, широкие перстни на каждом пальце практически сливались в кастет. Это выглядело не богато, а скорее смешно.
— Привет, золотая статуя. Где твой хозяин?
— Чтоб ты понимал, костюмированный болванчик. Дорогие цацки нужны, чтобы никогда не чувствовать себя рабом.
Определенная логика в этом есть: продав все украшения, можно протянуть пару недель. Но я все равно не мог сдержать улыбку, наблюдая как Дезмонд гремит механическими замками, запутываясь в собственных пальцах. Он осторожно высунулся, осматривая крыши, и только после этого снял растяжку и набрал код на неприметной охранной панели. Для меня эти манипуляции были не в новинку, торговец протянул так долго на улицах именно из-за своей паранойи.
Терпеливо дождавшись разрешения, я зашёл внутрь. Помещение обклеено видеообоями, но в целях экономии хозяин их никогда не включал. Изнутри магазинчик больше напоминал военный ангар: никаких витрин, весь товар в ящиках и коробках, где лежит нужная вещь, знал только Дезмонд. Но даже при таком подходе его регулярно обворовывали. Повсюду стояли журавлики-оригами из мусора: Стоун трепетно любил свое хобби. Жаль, что у меня есть время только на работу, я был бы не против заняться творчеством. Может, лепкой или рисованием.