Цифры
Шрифт:
– Фикция, ширма и прикрытие, - ответил я недовольно. Мне такой расклад совсем не нравился.
– Ты меня теперь бросишь? – вдруг спросила Аня, не понятно с чего вдруг озаботившись такой мыслью.
– С чего бы? Ведешь себя хорошо, к лотку приучена, зачем мне тебя бросать.
– Дурак ты княжич! – Анька обиженно стукнула меня в бок кулаком. – Я же серьезно. Наташка в такой ситуации начнет тебя к себе тянуть.
– Ты же наблюдательная, давно уже знаешь какой у меня характер, на себе даже испытала, чего глупые вопросы задаешь. Хочешь услышать конкретный ответ, хоть и знаешь, что я скажу? Требование озвучить очевидные мысли, расценю как очередную попытку манипуляции. Три штрафных круга завтра утром.
– Вредный ты, ваша светлость! – ответила Аня улыбаясь.
– На других будешь когти чесать. А то обложили с трех сторон. Одна истерики закатывает, вторая
– Зря ты так на Наташку, - насупилась Анька, - любая бы на ее месте от страха обделалась. Если бы я ей по мордам не надавала, так бы и не пришла в себя. Ту пощечину, она, конечно мне потом припомнит.
– Может и зря, - соглашаюсь, - она меня совсем не знает, потому и доверия нет. Ведь сказал же, что прикрою. А вот на счет «припомнит», я бы на ее месте еще спасибо тебе сказал. И вообще, пусть своего Андрейку в статусе поднимает, и ему мозг выносит.
– А ты что, ревнуешь? – ухмыляется Аня, выруливая на проспект.
– Наташку?! – удивился я. – Пфф, нет конечно. Я вовсе не ревнивый, никогда не был собственником. Наталья по-своему интересна, но очень многое прячет внутри. Если выудить все что спрятано наружу, выведать, понять, станет не интересно, скучно и даже пресно. Это не факт, это личные ощущения.
– А со мной не пресно? – не унималась Аня.
– С тобой, - ухмыляюсь я. – С тобой, это все равно что взять Мотю под ручку, напиться, и отправиться куда-нибудь в Капотню, или Чертаново, и нахамить местной гопоте. Вот как с тобой. Есть варианты, что набьют морду, но в любом случае веселье гарантированно.
На самом деле, я в этом уверен, Аня нарочно создала себе такой имидж. Без башенная оторва, готовая пуститься во все тяжкие. Связано ли это с юношеским протестом, или она таким образом боролась с собственными страхами, пытаясь выделиться на общем фоне сверстниц, не важно. Она потратила много сил и времени чтобы слепить себя такой какая она есть. В конечном счете она стала той, кого сама же и вылепила. Преодолела внутренние противоречия и поднялась выше, над собой прежней, маленькой серой мышкой, которую никто не замечал. Да, в каком-то смысле она стала заложницей выбранной роли, но именно это позволило ей жить так как она сама считает нужным.
С такими людьми как Аня одновременно и просто, и сложно. Порой она может что-то учудить, напиться, подраться, побуянить, поскандалить. Но при этом, она очень верный человек. Такие не предают, но и взамен требуют того же самого.
Я же на ее фоне, как большое дерево для белки. У меня скверный характер, я прямолинейный, упрямый, терпеть не могу, когда на меня пытаются надавить или мной манипулировать, не люблю ложь и неопределенность. При этом я довольно стабилен и вполне предсказуем. И да, я тоже терпеть не могу предателей и двурушников. Разумеется, что для Ани я выгляжу как открытая книга, она очень легко угадывает мои реакции на ее идеи и желания. Она знает, что я вижу ее глубже и тоньше чем остальные. И нас обоих это вполне устраивает. Обычно мне требовалось намного больше времени чтобы сойтись с человеком. Узнать его, прочувствовать. Но как-то так складывалось что ни с кем и не сошелся. Все чего-то ждал, искал, сомневался. А сейчас, когда с некоторым запозданием принял мысль, что все человечество, в буквальном смысле, встало на грани выживания, я стал смотреть на некоторые вещи проще.
Как только добрались до дома, Анька первой помчалась в душ. После этого быстро переоделась и собралась опять куда-то ехать.
– Чего это вдруг? Устала же, как черт у котла с грешниками, отдохни.
– Нет, хочу поскорей продать журналистам запись. Я быстро! – заявила напарница, накидывая легкую куртку.
– Стой, - я подошел к двери и достал из шкафчика в прихожей запасной комплект ключей. – Держи. А то припрешься в два часа ночи, пьяная, начнешь в дверь тарабанить, меня разбудишь.
– Ну вот! – улыбнулась Аня. – А я хотела сюрприз устроить! А теперь передумала! Нагнись.
– Зачем? – удивился я.
– Целуй, сюда, - хихикнула Анюта, подставляя правую щеку.
Прошедшее дежурство, и наконец, случившийся большой прорыв давали очень много поводов для размышлений. Еще и утренний разговор с генералом, заставлял задуматься о будущем. Термин «игра», предложен самой системой, хоть в генерал и прав, когда гибнут люди, это жестоко. Но все это, весь этот случившийся бедлам с прорывами и уровнями игроков как личное достижение, ни что иное, как передел общества. Грубая и жесткая перековка сложившихся социальных отношений. Создатель игры, кем бы
Теперь что касается всех тех плюшек, которые так щедро раздает игра. Мне уже насыпались два учебника по магии второго уровня. Это было на прямую связано с моей новой способностью «Мастер дорог». Суть в том, что на втором уровне обучения уже не было готовых печатей, а были методики создания этих самых печатей, где разбирался каждый отдельный элемент, его устройство и принцип работы. Проще говоря арифметика превратилась в алгебру, геометрию и далее с повышением уровня сложности. Я не спорю, в перспективе такие знания дадут не мало новых возможностей, но вот когда, черт возьми, всем этим заниматься?!
Домашние дела потребовали пару часов моего внимания. Почистил одежду, закинул стирать наши вещи, прибрал в квартире, приготовил обед. За это время смог немного прокачать магию гравитации. Применять боевые техники в быту не очень удобно, но все же возможно. Прежде мне бы и в голову не пришло поднять диван чтобы пройтись пылесосом под ним, а сейчас как нечего делать поднимаю в воздух магией телекинеза все что мешает уборке. В такой практике главное не прокачать собственные энергетические каналы, а выработать контроль самого, довольно сложного заклинания.
Анюта вернулась часам к трем после полудня. Довольная, веселая, с большой картонной коробкой из сетевого магазина полной каких-то ее личных хотелок, которые она сразу же начала распихивать в холодильник.
– Глядя на тебя можно сказать, что запись у тебя купили.
– Еще как купили! – заулыбалась подруга. – Они чуть не подрались между собой кто будет покупать! Я вот, например, не знала, что журналистов к прорывам не пускают. Оказывается, действует режим «жесткого ограничения», чуть ли не режим секретности, дабы газетчики не раздували всякие небылицы. Короче, сторговала копию пленки, с некоторыми купюрами, за сто пятьдесят тысяч, так что гуляем!