Цикл «Миры Кемира»
Шрифт:
Магистры, кстати, вступили в Корпус Боевых Магов под предводительством Тангриха, который подчинялся генерал-губернатору Хаасу. Я жаждала новостей и подробностей, но мужчины принялись обсуждать давних знакомых, которые присоединились к обороне города, и тех, кто не рискнул ответить на призыв архимага.
Наконец, гости разошлись. Я же проверила двери, затем накинула поверх защитных заклинаний лорда Дьеза еще и собственные и отправилась спать.
Утром мы с Трисс отправились в Орден Сестер Единоверы. Монастырь – высоченное каменное здание в западной части города – занимал едва ли меньше место, чем Академия Магии.
– Не могу я так! – сказала я Трисс, уставившись на грязную бадью, в которой плавала не менее грязная тряпка. Ею надо было вымыть затоптанный ногами Сестер во время утренних молений пол. – В этом нет никакого смысла!
Смысл крылся в обветшалом доме на территории монастыря, оборудованном под больницу. Я видела, как в монастырский двор въехало несколько подвод и Сестры принялись переносить раненных. Кто-то шел сам, кого-то уложили на носилки. А я тут полы мою! Еще надо было натереть позолоту на раме с изображением Ученика Единобога, чем-то смахивавшего на дядю Никласа.
К тому же, как и предупреждал лорд Дьез, магию Сестры не жаловали. На кухне мы с Трисс получили два строгих выговора и один серьезный нагоняй от Сестры-Хозяйки, посоветовавшей нам обходиться руками, данными Единобогом от рождения, а за помощью обращаться к молитве.
– Ты права, – сказала Трисс. Разогнулась, тряхнула головой, скидывая с лица выбившиеся из косы рыжие пряди. Бросила тряпку в бадью. – Завтра пойдем в центральную больницу. Может, там пригодимся! Наверное, во мне слишком мало веры, чтобы ползать на карачках битый час, вместо того чтобы сделать это с помощью магии.
Взмахнула рукой, и…
Бадья перевернулась, и вода растеклась по полу часовни. Затем тряпка, словно морская каракатица – я видела таких на картинках, – сдвинулась с места и принялась натирать пол. Засмеявшись, я тоже взмахнула рукой. Перевернула бадью, отправила гулять уже свою тряпку. Тут набежали, завопили Сестры, видимо, почувствовавшие магию, и… Выставили нас из часовни. С позором. За использование магии как неуважение к святому месту.
– Мое тело – это Храм Божий, – успела сказать я Матери-Настоятельнице, которая появилась, привлеченная шумом.– Истинно верующему не нужно ниче…
Дальше пришлось подхватить подол и кинуться наутек, чтобы не получить требником по голове. Смеясь, мы с Трисс выбежали за территорию монастыря. Отдышавшись, решили: монашеская жизнь не для нас. Трисс отправилась проведать братьев и отца, пообещав прийти до вечерней стражи. Я же вернулась домой, где пахло сдобной и мясом со специями. Пошла в лабораторию, разложила травы, размышляя, что скажу завтра, в больнице Хольберга.
– Лайне, тебя спрашивают, – сказала Чарити, перед этим вежливо постучав в дверь.
– Кто?
Морщинистое лицо тети Светлого мага еще больше сморщилось.
– Какой-то прокаженный. Ему отдали остатки обеда, и я приказала убираться. Но он крайне настойчив. Требует тебя. Спустись, дорогая, и скажи ему, чтобы уходил либо я крикну стражу.
– Хорошо. Конечно же, я разберусь, тетя Чарити! Не волнуйтесь. Я сделала вам успокаивающее питье, – и добавила в него несколько капель эликсира валерьяны и мелиссы, чтобы ей лучше спалось, – как вы и просили!
Поднялась, поправила платье.
– Держи спину ровно! – услышала окрик старой девы.
Пожилая леди заставляла нас с Трисс заботиться о походке, речи, прическе и коже рук, уверяя, что молодые девушки благородного происхождения одним лишь видом отличаются от простолюдинок. Я бы могла возразить, но не стала, потому что перед глазами постоянно вставал тот самой свиток. Вернее, прямая линия, соединяющая Грегора Кромунда и Эгле Лирисс, затем – стрелка вниз, на Лайнизу Кромунд…
А если я – это она?
Сбежала вниз по натертым до блеска ступенькам. Затем – через кухню, где на столе стояло блюдо с пирожками, источавшими убийственно вкусный запах. Нет, не сейчас! Свернула к черному ходу, размышляя… Прокаженный, надо же! Я слышала об этой болезни, но с ней еще не встречалась. Магия справлялась с подобной заразой, правда, лекарь должен был быть из Высших. Но откуда этот человек узнал обо мне?
Наконец, попала в маленький внутренний дворик, выложенный булыжником, где меня уже дожидался высокий мужчина, чью массивную фигуру скрывало бесформенное черное одеяние, а лицо – капюшон. В руке он сжимал палку с колокольчиком.
Его рука… Я задержала на ней взгляд. Она была изъедена струпьями, походившими скорее на кожную болезнь, чем на проказу. Леди Чарити не разбиралась, а вот я… Додумать не успела. Дыхание перехватило, когда мужчина скинул капюшон. Я узнала его сразу же. Усталое лицо, заросшее чуть ли не до бровей неухоженной рыжей бородой. Настороженный, напряженный взгляд, словно он… Опасался не только того, что оставил позади, но и того, что ждет его впереди.
– Рыжик, что ты здесь делаешь?! Что с твоими руками?
– Я приехал за тобой, Лайне, – ответил он. Жадно уставился в мое лицо, словно путник, неделю плутавший по пустыне в поисках оазиса и теперь не в силах оторваться от живительного источника. – А руки… Руки – пустяк, заживут скоро! Подарочек после дождя.
– Но…
– Не могу я без тебя, сестричка! Пробовал, пытался, но никак! Ты изъела мою душу похуже дождя…
Шагнул ко мне, а я отчетливо, словно это было только вчера, вспомнила последний наш разговор, затем – тяжесть мужского тела, придавившего к земле, и вкус чужого, злого поцелуя.
– Не подходи, – сказала ему, попятившись назад. – Тебе же будет хуже!..
Уперлась спиной в деревянную дверь. Вскинула руку, не собираясь допустить того, что было в Волчьем Долу.
– Нет, Лайне, нет! – Осгорн послушно остановился. – Я не причиню тебе вреда. Наоборот, я приехал, чтобы спасти тебя.
– Да что ты?! – прошептала я ответ. Облизнула вмиг пересохшие губы. – Ты оставил меня в Волчьем Долу подыхать, – напомнила ему его же слова, – а сам кинулся спасать свою шкуру. Как я вижу, довольно успешно. Всего-ничего пострадала, до свадьбы заживет!