Циклоп в корсете
Шрифт:
Мы наспех натянули на себя что попалось под руку и выскочили в коридор. Там уже суетилось множество народу. Все пытались узнать, в чем дело, но толком никто ничего не знал. Только сейчас я поняла, что за окном еще не рассвело. Дальше по коридору слышался женский плач. Томимые дурными предчувствиями, мы побежали в ту сторону.
Так и оказалось. Возле порога ванной комнаты на полу сидела та самая симпатичная итальянка, которую мы видели за ужином, и горько рыдала. А у ее ног лежало тело. Стоило нам кинуть на него беглый взгляд, как мы сразу поняли, что никаких пленок нам Мила не даст
Это не вызывало сомнения, так как ни у одного живого человека не могло быть такого синюшного цвета кожи. Из уголка ее рта стекла струйка крови. Возле Милы на кафельном полу валялась пустая обертка от одноразового шприца, а на левом сгибе локтя девушки мы увидели сам шприц. У Милы хватило сил ввести наркотик, но вытащить иглу из вены она уже не успела.
– Что случилось? – раздался голос Ситы, которая спешила по коридору, застегивая на ходу халат, а следом за ней, причитая непонятно по какому поводу, так как тела он еще не видел, семенил Маноло.
Мы посторонились, и Сита увидела убитую. Мулатка посерела вполне натурально, но всем было не до нее, мы не могли оторвать глаз от убитой. Лицо у Милы было очень спокойное и равнодушное, так что вряд ли она поняла, что с ней происходит, возможно, наркотик не дал ей этого понять. И умерла она, должно быть, почти мгновенно, довольная собой. На ней была ночная сорочка и тапочки, должно быть, она встала с кровати и пошла в ванную комнату, чтобы тайком сделать себе укольчик, пока остальные спят.
Мне не давала покоя какая-то мысль, но из-за шума и суеты мне никак не удавалось ее додумать. Маноло, неожиданно поняв, в чем дело, взвизгнул и разразился проклятиями, а затем рухнул в обморок, умудрившись придавить собой убитую, что было, по-моему, страшным свинством с его стороны. Сита бросилась его поднимать, остальные начали помогать ей, одним словом, сразу видно, какой недисциплинированный народ тут собрался. Все следы, которые могли пролить свет на то, откуда у Милы взялся наркотик, теперь были безнадежно затоптаны. Если бы не мертвое тело, такая куча мала даже доставила бы мне удовольствие. Хоть в передачу «Сам себе режиссер» посылай.
И тут меня осенило то, что не давало мне покоя с того момента, как я увидела тело Милы. Телепередача, съемка, видеопленка! Именно в таком порядке. Кажется, та же мысль пришла в голову и Марише, во всяком случае, мы, не сговариваясь, начали продираться сквозь толпу, стараясь попасть в комнату Милы первыми, пока возбужденные постояльцы не наследили и там.
Но мы напрасно торопились. Перед нами кто-то уже успел побывать в комнате Милы.
– Вряд ли она сама устроила такой разгром, – догадалась Мариша.
Я обвела глазами абсолютно разоренную комнату – вся мебель была перевернута, повсюду валялись женские вещи, вытряхнутые из сумки. Словом, разгром вроде того, что мы видели в питерской квартире Милы. С той разницей, что в комнате с парой пластмассовых стульев, столиком со шкафчиком и двумя кроватями такого бардака таинственному злодею просто не удалось бы устроить.
– Может, она забыла, куда спрятала пленку, и стала ее искать? – предположила я.
– Думаю, что здесь орудовал тот, кто убил ее, чтобы уничтожить пленку, – сказала Мариша. – Во всяком случае, нам тут делать больше нечего.
– Убил ее?! – ахнула я, не слушая продолжения. – Что ты говоришь? Ты же видела, она сама сделала себе смертельный укол. Типичная для наркомана смерть от передозировки.
– Вот и видно, что ты ни разу не видела людей, заснувших навечно от слишком большой дозы. Во-первых, у них не бывает такого цвета кожи, а во-вторых, должно было пройти немного больше времени, чтобы наркотик убил ее. А она умерла мгновенно, ведь Софи вышла следом за ней практически сразу, во всяком случае, так можно было понять из ее причитаний. Нет, что бы мне ни говорили, кто-то подсунул Миле вместо героина какой-то яд, который эта дурочка и ввела себе в кровь. Хотелось бы знать, кто этот добрый человек?
Поиск гадалки, который был поручен Крысе и его ребятам, неожиданно зашел в тупик. Были уже опрошены все бабки и тетки, которые помещали свои объявления о гадании в газету частных объявлений. К сожалению, в большинстве случаев они работали совершенно автономно и ничего о своих конкурентках сказать не могли.
Для Крысы это было неприятной неожиданностью. Он почему-то считал, что все гадалки втайне от своих близких и соседей хотя бы раз в году собираются на какой-то свой слет. Нет, не средневековый шабаш с целованием козлиного зада, но что-то более в духе времени. Крыса был человеком цивилизованным, поэтому слет гадалок представлялся ему этаким приличным сборищем дамочек, может быть, немного вызывающе одетых, в каком-нибудь концертном зале или арендованном помещении для проведения банкетов. Дамочки они и есть дамочки.
Поэтому отказ гадалок поведать не о его будущем или прошлом, а об одной из своих товарок (приметы прилагались) удивил его. К концу дня он уже твердо верил в то, что гадалки водят его за нос, укрывая свою коллегу.
Времени у Крысы было в обрез, поджимали работы по строительству дискотеки, покупка оборудования, светомузыки, колонок и прочей техники, контракты с диск-жокеями и главное – обеспечение поставок крупных партий гашиша, ЛСД и кокса, а он вместо всего этого вертится без толку и не может разобраться с какими-то упрямыми бабами. Вообще-то Крыса с дамами обычно бывал галантен, но тут и ежу понятно, что на гадалок нужно срочно нажать.
В другое время Крыса призадумался бы, стоит ли действовать столь решительно, но тут решалась судьба дискотеки – это решило проблему. Выйдя от последней за сегодняшний день бабки, он отдал приказ своим ребятам вернуться к ней и хорошенько попугать. После этого закурил сигарету и принялся ждать результатов. Ребята появились быстро, Крыса не успел даже сделать третью затяжку, но…
– Шеф, она ничего не знает. Пошли отсюда, а? – и его лучшии боевик затравленно огляделся.
– Ты спятил! – возмутился Крыса. – Куда пошли? Как это не знает? Да у этой старой кошелки на роже написано, что она все про всех знает. А ну пошли, сейчас я покажу вам, как нужно работать.