Циркус
Шрифт:
— Только вот непонятно, — сказала она задумчиво. — Что мне теперь делать? Трог, который должен был отнести меня к папе, заснул, горгулья тоже. А мне, что, теперь? Пешком идти? А у меня и ноги уже не ходят, совсем сегодня день какой-то плохой, и начался плохо, а потом ещё хуже стал.
Пойду, хоть посмотрю, что мне за пещера такая досталась, может мне теперь в ней жить придется. А как можно где-то жить, если есть нечего? Она вздохнула, взяла самую ярко горящую ветку из костра и пошла в темноту. Бок
Пещера была большой, и огонь от ветки почти ничего не освещал, поэтому Пале было немного страшно.
Скоро вокруг появились какие-то сосульки, которые росли как на потолке, так и внизу, некоторые из них даже встречались вместе, образуя вместе совсем уже какой-то непонятный каменный лес, в котором было трудно идти.
Ветка трещала и горела, но все равно уже за несколько шагов было ничего не различить.
Она свернула в какой-то узкий проход и вышла прямо к каменному уступу, на котором сидели летучие мыши. Они сорвались со своего места и стали носиться вокруг неё, но потом успокоились и сели обратно, кроме одной, которая повисла у неё прямо над головой, зацепившись за одну из сосулек.
— Это с вами заключен контракт на поставку новостей? — спросила она тоненьким голосом.
— Да, — сказала Паля. — Контракт заключен, но только с теми мышами, которые у нас дома живут.
— Это не важно, — сказала летучая мышь. — Мы все друг с другом знакомы, и, если вы заключили договор с одной мышью, можете считать, что вы заключили договор со всеми.
Итак, в исполнение контракта вам сообщаем последние известия. Волшебник пойман в ловушку, в замке злого волшебника, там же находится и ведьма, которая, если я не ошибаюсь, приходится вам мамой.
— Не ошибаетесь, — сказала Паля. — А волшебник — мой папа. А в какую ловушку они попали?
— Ловушка не простая, а очень хитроумная. Можно сказать, что это просто яма, но только стены в ней обложены такими камнями, которые впитывают в себя любое волшебство.
Поэтому из неё с помощью чар и заклинаний никак не выберешься, а без волшебства из неё невозможно вылезти потому, что стены у этой ловушки очень высокие.
— Да уж, — сказала Паля. — Смотри-ка, что злой волшебник придумал, как вы сказали, он хитрый и умный?
— Да, хитроумный.
— Вот был бы он глупым, тогда папа точно бы его победил, а теперь мне придется.
— Ну, я не думаю, что вам это удастся, — сказала мышь. — Вы очень молоды, и, насколько нам известно, ещё не учились волшебству, так что мы — летучие мыши считаем, что у вас совсем нет никаких шансов на победу.
— Да, — вздохнула Паля. — Хитроумного волшебника, наверно, может победить только хитроглупый…
— А вы себя к какой категории относите? — вежливо спросила летучая мышь. Паля пожала плечами.
— Я ещё ни к кому себя не отношу, я маленькая, хоть и уже большая. Я ещё даже не решила, стану ли я волшебницей, или буду совсем простой девочкой. А если стану волшебницей, то стану злой, потому что маму и папу поймали в ловушку, а они добрые. А были бы злые, сами бы злого волшебника в ловушку поймали.
— Простите, — сказала летучая мышь. — Мы заключаем контракты только с добрыми волшебниками. Если вы станете злой, контракт будет тут же расторгнут, таковы наши законы.
— Так вы, что, со злыми волшебниками совсем не дружите? — удивилась Паля.
— Да, — сказала летучая мышь. — Злых волшебников мы не любим за то, что они постоянно экспериментируют с нами, создавая новые виды злых и порочных существ.
— Порочные, это, что, плохие? — нахмурилась Паля.
— Можно сказать и так.
— Если так можно сказать, то нужно так и говорить, — сказала Паля. — А то у меня уже совсем мозги все испортились, разгадывая все ваши слова.
— Простите, — улыбнулась мышь. — Это недостаток нашего мышиного образования. Не обращайте внимания, спрашивайте то, что вам непонятно.
— Мне уже давно все непонятно, — сказала грустно Паля. — Сначала мне было непонятно, как вытаскивать из болота Трога. Теперь непонятно, почему он спать лег. Потом было непонятно, почему на нас гарпии напали? А теперь совсем все непонятно. Как маму и папу спасать, если лететь не на ком, потому что все спят, а пешком куда идти, я не знаю?
— Это серьезные вопросы, — сказала летучая мышь. — Мы попробуем вам дать ответы на них, но немного позже, нам нужно все обдумать, собрать сведения, всю информацию по этому вопросу…
— Понятно, — вздохнула Паля. — Пока вы думать будете и собирать эту вашу информацию, я уже совсем старая стану, и спасать будет тоже некого. Вы бы лучше сказали, что я есть буду, пока вы будете думать? Мышь вспорхнула и полетела на каменный уступ к своим собратьям.
— Если вы пойдете дальше, то эта пещера вас выведет в другую пещеру, — крикнула она. — Там живет один отшельник, возможно он сможет вас накормить…
— Ну, это уже хорошие известия, — сказала Паля. — Что ж, пойду, искать отшельника. А что такое отшельник?
— Это тот, кто живет сам по себе, совсем один, — сказала летучая мышь. — Эти сведения будут также включены в контракт, как подлежащие оплате.
— А чем я вам заплачу? — растерялась Паля. — У меня же совсем ничего нет.
— Не беспокойтесь об этом, — сказала летучая мышь. — Вы, конечно, ещё очень молоды, и, можно сказать, только вступаете на путь волшебства, но результаты, надо сказать, очень впечатляющи…