Цитадель: дочь тьмы
Шрифт:
Глава 8. Вождь орков
– Соль, прогуляемся в саду? – от пристального взгляда тёмных глаз у девушки по спине пробежали мурашки.
Она кивнула, поднялась, накинула на плечи полосатый платок. Этот платок, больше похожий на одеяло, Орр-Вооз привез ей из Пустошей, где днём от жары трещат камни, а ночью земля покрывается изморозью. Орки ткут такие платки и кутаются в них по ночам. Соломее не часто делают подарки, а платок ей нравился, и она всегда носила его с собой. Сейчас ночи еще холодные, и подарок этот очень кстати. Где-то в глубине души
Он осторожно расправил толстую ткань на ее спине, и Соль даже дыхание затаила, пытаясь впитать его прикосновения.
Они вышли в сад; здесь были почти не слышны звуки пира.
– Прохладно сегодня, – нарушила молчание девушка, потирая ушки – они у нее были большие, как у всех эльфов.
– Я согрею, – ответил Орр-Вооз, неожиданно крепко прижимая невесту к себе.
Это было что-то новенькое, он обычно не позволял себе никаких вольностей. Сола задрожала от страха и предвкушения, но он просто обнимал ее, тяжело дыша ей в макушку, и гладил по волосам.
– Тебе надо уехать, – наконец, сказал орк. – Что-то происходит с Пустошах. Что-то неправильное. Хочу, чтобы ты была в безопасности.
– Но Орр! – встрепенулась девушка, пытаясь поднять голову – это ей не удалось, он с силой прижал ее обратно к своей груди. – Я не хочу уезжать! Здесь мне ничего не грозит!
– Ты – моя единственная слабость, Соль, – глухо ответил Орр. – Если пойдут против меня – первым делом похитят тебя. Просто, чтобы иметь рычаг воздействия. А я не поддамся, Соль. Я вождь, я не вправе променять судьбу своего народа на личное счастье.
Девушка уязвленно молчала. Она понимала, что орк прав, но так привыкла к его неизменной любви, что все равно обиделась.
– Поедешь к матери в Багряную чащу, – инструктировал ее жених. – С Ахиором. Он точно поедет к жене, в Озерный Край, не переломится, сделает крюк. Я тебе сопровождающих не дам. У меня нет лишних людей. С Караваном безопасно.
– Почему я не могу остаться в Цитадели? – обиженно прошептала Сола. – Цитадель неприступна.
– Глупости, – отрезал Орр-Вооз. – Однажды Цитадель пала. Никаких гарантий, что она не падёт снова.
– Пала? Что ты такое говоришь? Никогда этого не было!
– Было… в другой жизни. Соль, это не обсуждается. Ты едешь к матери. Я за тобой приеду, как только смогу. Или пришлю кого-то.
– А если не приедешь?
– Если не приеду – значит, я мёртв.
Эти слова упали как камень, и в груди у Соломеи что-то сжалось. Она не могла сказать, что любит своего жениха, но и никого другого рядом не представляла. Чтобы не выдать своего страха, она, как всегда, начала язвить.
– А ты не боишься отпускать меня к эльфам? Там будет куча свободных мужчин!
– У меня нет выбора.
– А если я кого-то… полюблю?
– Я все равно тебя заберу, – жёстко ответил орк, сжав ее плечи. – Ты станешь моей женой в любом случае. Родишь мне сына – отпущу. Если все еще захочешь уйти. Мне нужен союз с эльфами. Мне нужен наследник, которого они будут считать своим.
– Вот как? – Соломея довольно улыбнулась в темноте. – А если… у меня случится роман?
– Пусть. Я переживу.
– Но ты будешь… не первым в таком случае!
– Главное, не кто первый, а кто последний. Если ты с кем-нибудь переспишь, мне же и лучше. Первый раз – страшно и больно. Я буду рад, если кто-то другой примет это на себя.
Соломея гневно дернулась в его руках. Ей совсем не понравился ответ.
– А если я забеременею от другого? – сердито спросила она, желая уже только одного: обидеть его, сделать больно. – Что тогда?
– Тогда я буду знать, что ты не бесплодная.
– Ах ты!..
– Тихо, не ори, – прошептал орк, запуская руки в ее волосы и оттягивая их вниз, чтобы она запрокинула голову. Отблеск луны отражался в его чёрных глазах. – Не время ругаться.
Он пристально вглядывался в ее лицо, словно искал что-то, а потом впился в ее губы поцелуем, грубым и сердитым. Его язык словно пытался овладеть ее ртом. Так он никогда ее не целовал. Орр проверял, позволит ли она ему что-то, а она поддавалась его напору, вся словно растекалась в его руках, отвечала ему – интуитивно, как умела. Ему было стыдно за свой порыв, но он знал, что сегодня уедет – и неизвестно, увидит ли он Соль вновь. Пытаясь загладить свою грубость, он торопливо целовал ее щеки и закрытые глаза. Сердце в груди колотилось так, что дышать было больно.
– Орр, я хочу, чтобы первым был ты, – шепнула Соль, и он глухо застонал от почти невыносимого желания ответить на ее слова согласием.
– Хорошо, – кивал он. – Когда я приеду за тобой…
– Нет. Сейчас. Сегодня. До того, как ты уедешь.
Он быстро выпустил ее из рук, сделал длинный шаг назад и мотнул головой.
– Нет.
– Но почему?
– Ты еще маленькая девочка, Соль. Так нельзя.
– Я маленькая? А что же ты меня целовал так? Или ты всех детей так целуешь?
– Соль, пойми, – он коротко усмехнулся, сжимая кулаки, чтобы снова не схватить ее в объятья. – Мы не женаты. У тебя даже родовых знаков нет! Я не хочу так… торопливо, в кустах… или ты думаешь, что паладин и священник не узнают? Опозорить тебя ради пары минут удовольствия? Ты настолько низкого обо мне мнения? Ты думаешь, что я ждал двадцать лет, и не смогу подождать еще год?
Соль поджала губы. После его слов она и впрямь почувствовала себя ребёнком.
– Давай поженимся сегодня, – упрямо сказала она. – Аарон нас благословит.
Орр-Вооз замер. Предложение было заманчивым. Взять ее в жены прямо сейчас… может быть, она даже забеременеет. Это было бы великолепно. И получить свою порцию счастья перед сложной поездкой… будет, что вспомнить тёмными холодными ночами. С любой другой женщиной он бы не колебался, но Соль была его маленькой девочкой, которую он растил для себя… и поступить с ней он так не мог. К тому же он понимал, что боится. Он большой. А она невинна. Ночь счастья будет только у него одного. А ей будет больно. И если он умрёт – а такая вероятность была – то она запомнит только страх и кровь. Стоит ли того его удовольствие?