Цитадель огня. Мрак остаётся [Авт. сборник]
Шрифт:
Только после того, как дверь с легким скрипом отворилась, он понял, что задремал. Тревис открыл глаза и увидел, что в келью вошел невысокий человек в коричневой рясе.
— Привет, — сказал Тревис.
Молодой человек подскочил от испуга, но потом его толстые губы расплылись в широкой улыбке. Несмотря на ломоту во всем теле, Тревис не смог удержаться от ответной улыбки. Его гость торопливо пересек келью и поставил на маленький столик возле койки поднос с глиняным горшком, от которого исходил аппетитный запах.
— Что это такое? —
В желудке у него заурчал голодный зверь. Хороший знак.
Молодой человек сложил ладонь ковшиком и поднес ко рту.
Жест был предельно понятен: суп — еда. Затем повернулся и направился к двери.
— Подожди, — позвал его Тревис, который вряд ли смог бы объяснить, почему так поступил. Может быть, после тяжелой лихорадки ему стало одиноко. Он немного помедлил, пытаясь придумать, что сказать. — Ты не хочешь немного посидеть со мной и поболтать?
Человек покачал головой. Тревис нахмурился. Почему он ничего не говорит?
А если он его просто не понимает? Тревис нашел под одеялом мешочек, в котором лежала половинка серебряной монеты, — он так и остался висеть у него на шее. Конечно, он же говорил с Орагиеном и Ларадом. Так почему же этот человек не хочет с ним поболтать?
Тот показал на свой рот и вновь покачал головой — и Тревис понял.
Все устроено разумно, Тревис. Лучшего слуги, чем немой, толкователям рун не найти. Он уж точно не попытается произнести руну, которую случайно услышит.
— Прошу меня простить, — сказал Тревис.
Мужчина пожал плечами и улыбнулся. Очевидно, он уже давно привык к своей немоте.
— Меня зовут Тревис Уайлдер. А как твое имя?
Как только Тревис задал вопрос, он тут же пожалел о своей глупости. Как несчастный ему ответит? Однако молодой человек не растерялся и показал на себя, а потом на узкую отдушину в верхней части стены.
Тревис нахмурился.
— Окно? Карниз? — Он щелкнул пальцами. — Небо?
Немой слуга кивнул, а потом мотнул головой. Тревис задумался, а потом, ухмыльнувшись, предположил:
— Эмпирей?
Молодой человек энергично закивал, и довольный Тревис открыл рот, собираясь сказать что-нибудь еще. Однако у него получился зевок. Молодой человек — Эмпирей — сложил руки у щеки. Тревис без слов понял его жест.
— Да, поспать не помешает. После супа.
Эмпирей кивнул и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Тревис вновь остался один.
Желудок напомнил о себе, и Тревис склонился над столиком. Суп оказался жидким, но пряным и восхитительно вкусным. Сначала Тревис попытался воспользоваться деревянной ложкой, которую принес слуга, но рука дрожала, и он пролил часть супа на одеяло. Тогда он взял весь горшок в руки и стал пить.
Даже такие минимальные усилия утомили Тревиса. Он трясущимися руками поставил горшок на столик и вновь улегся. Хотелось хорошенько обдумать все, что с ним произошло, но почти сразу же на него навалился сон.
Когда
Тревис заморгал, понял, что после супа и долгого сна ему стало значительно лучше, и решительно сел.
— Значит, наш повелитель рун наконец проснулся.
Тревис далеко, не сразу нашелся, что сказать.
— Мастер Ларад. Я… не знал, что ты здесь.
— Откуда тебе знать, — ответил темноволосый толкователь рун. — Ты спал, когда я вошел.
Тревис поморщился, Ларад говорил слишком жестко. «Интересно, сколько времени он наблюдал за мной», — подумал Тревис.
Толкователь рун показал на окно.
— Солнце уже зашло за горизонт. Сейчас соберется хор.
— А где Орагиен? — поинтересовался Тревис.
— Разве тебе недостаточно в качестве сопровождающего простого мастера?
Тревис сжался. «Я имел в виду совсем другое», хотел сказать он, но сообразил, что лучше помолчать. Черные глаза Ларада внимательно смотрели на него, шрамы на лице в тусклом свете выделялись еще заметнее.
— Здесь сложена твоя одежда.
Ларад кивнул в сторону стула.
Тревис хотел сбросить одеяло, но вспомнил, что обнажен. Однако Ларад не собирался отворачиваться. Похоже, он отлично знал, что одетый человек имеет моральное преимущество перед голым. Тревис сжал зубы и опустил ноги на холодный каменный пол.
Ему пришлось тут же забыть о скромности, так сильно закружилась голова. Но вскоре келья перестала раскачиваться у него перед глазами, и Тревис, опираясь рукой о стол, встал. Мастер Ларад и не подумал ему помочь. Тревис несколько мгновений постоял на месте, в горле пересохло, плечи ссутулились, и он вдруг подумал, что так, наверное, чувствуют себя очень старые люди.
Подойдя к стулу, Тревис увидел, что все его вещи аккуратно сложены. Он взял серый балахон и неловко надел его через голову. Балахон был чистым и приятно пах, следы грязи и крови исчезли. Сапоги из оленьей кожи также привели в порядок. Тревис натянул их и почувствовал, как на него навалилась усталость, даже такие простые действия давались с трудом. Стилет остался лежать на стуле, внутри сложенного плаща. С некоторым опозданием Тревис вспомнил об очках, но тут же усмехнулся, сообразив, что заснул, забыв их снять. Вероятно, толкователи рун не знали, как к ним отнестись, и оставили их у него на носу.
— Спустились сумерки, мастер Уайлдер, — сказал Ларад. — Хор ждет.
Судя по всему, толкователи рун серьезно относились к пению. Тревис кивнул, сделал глубокий вдох и двинулся к выходу из кельи. Ларад протянул руку, чтобы открыть дверь.
— Тебя не радует мое присутствие, Ларад? — спросил Тревис у толкователя рун.
Ларад замер, а потом приподнял бровь, отчего шрамы на лице пришли в движение.
— Гроссмейстер Орагиен считает, что ты можешь оказать помощь толкователям рун в эти трудные времена.