Цивилизация страуса
Шрифт:
– Должен заметить, что это ни черта не проясняет.
– Не проясняет, - согласился Макс.
– Знаешь, пару лет назад на одного олигарха выбор пал. Так он в своем особняке заперся, частной армией со всех сторон обложился, по всем правилам оборону строил. С пулеметами на верхнем этаже и чуть ли не со стингерами на крыше. Но народ его сильно не любил, не помогли армии. Там такая толпа участие принимала... Гранатометы
– И ты к чем мне все это рассказываешь?
– К тому, что для многих охотников игра не является вопросом денег, - сказал Макс.
– Зарабатывать они и в других сферах деятельности могут, и вполне неплохо, как видишь.
– Ну ладно, олигархов у нас народ никогда не любил, - сказал Гусев.
– А меня-то за что?
– Ты что, святой, что тебя и не любить не за что?
– Не в таких же, блин, масштабах.
– О, снова обновление на форуме, - сказал Макс.
– Какой-то тип пишет, что в городе тебя видел, неподалеку от того места, где машину нашли. На входе в кинотеатр. Но судя по тому, что я слышу, парень обознался, и ты явно не кино сейчас смотришь, нет?
– Не кино, - подтвердил Гусев.
До него дошло, как охотники обнаружили его в том переулке. Очки внушили ему иллюзию безопасности, и он искал в толпе только охотников. Но для того, чтобы узнать отмеченного и слить информацию в сеть, совсем необязательно быть охотником. Угроза могла исходить от любого человека.
– А что у тебя там пыхтит, как паровоз?
– Это не паровоз, - сказал Гусев.
– Это я. Я дышу. А ты мне этим разговором дыхание сбиваешь.
– Сказал бы сразу, я бы отключился.
– Да нет, не надо. Хотя бы не так скучно.
– Вот же ты даешь, - расхохотался Макс.
– На тебя полгорода охотится, а тебе скучно.
– Вот такой я странный человек, - сказал Гусев.
– Загадочный.
Глава четырнадцатая.
Рано спустившиеся осенние сумерки застали Гусева в лесу.
На скорость его передвижения это не повлияло, ибо присланные Максом очки автоматически перешли в режим ночного видения. Гусев продирался сквозь бурелом, напевая себе под нос какую-то идиотскую песенку, слышанную еще в том времени, когда люди не носили с собой оружия и не имели привычки охотиться на себе подобных. Ну, по крайней мере, не так открыто.
К шести часам вечера Гусев вышел к дороге. Минут пятнадцать он ждал, пока проедут
Обойдя по широкой дуге спрятанную в лесу как бы секретную (на самом деле, все местные знали, что это за часть и чем занимаются служивые на ее территории) военную часть, уже к семи часам Гусев добрался до коттеджного поселка, где у него когда-то была дача.
Поселок не особенно изменился.
Забор обновили, место шлагбаума на въезде заняли полноценные ворота, но в целом поселок имел те же очертания, что и тридцать семь лет назад. И даже половина домов была все той же, что и неудивительно. Из-за высоких цен на загородную недвижимость люди здесь селились преимущественно богатые и очень богатые, а такие строят себе жилье солидно, если не на века, то на десятилетия уж точно.
Забор для Гусева препятствием не стал - несколько месяцев физического труда на свежем воздухе благосклонно сказались на его форме. Оказавшись на территории поселка, Гусев укрылся в тени забора, дабы оценить ситуацию.
Его дома, разумеется, тут уже не было. В отличие от большинства соседей, предпочитавших кирпич или бетон, Гусев поставил на своем участке сруб, а срубы в местности, где недвижимость расценивается на вес золота, долго не живут.
Слишком уж скромные.
На территории поселка все было спокойно. Периодически лаяли сторожевые собаки, окна в половине домов горели желтым электрическим светом. Хозяева остальных коттеджей либо не жили здесь постоянно, как в свое время не жил здесь Гусев, либо просто не успели вернуться с работы.
Гусев прокрался до нужного участка, одолел очередной забор, надеясь, что собаки за ним нет, или она на привязи, и постучал в дверь. Потом еще раз постучал. И еще.
Минут через десять за дверью послышался какой-то шорох.
– Кто там?
– Открывай, сова, медведь пришел.
– Витя, ты?
– дверь открылась. На пороге Гусев узрел бодрого старикана в дорогом спортивном костюме и домашних тапочках.
– Нет, ты не Витя.
– Увы и ах, - признал Гусев.
– Я не Витя. Я Антоша.
– Удивлен, - сказал Леша Беркутов, посторонясь и пропуская Гусева внутрь.
– Чего раньше не приходил?