Цой жив еще
Шрифт:
Искателю и вспоминать не пришлось - Каторга, где отблески зеленой листвы не переставали играть на коже, где звуки назойливо и неугомонно будоражили слух, а сколько всего там обитало; не мог понять: уничтожали, разрушали, а выглядит все так, будто ничего не случилось. Так и сказал Анне. Ответила, горько улыбнувшись, что деятельность человека вредила в первую очередь самому человеку. Земля, как оказалось, уже не раз испытывала масштабные природные катаклизмы и глобальные катастрофы. Цикличное очищение, - так назвала процесс Анна и сказала:
– Наверное, это очередная еио итерация.
–
Кивнула. Посмотрела на часы; две стрелки сошлись на цифре два, третья указывала на двенадцать - служила указателем направления, целью пути - Резервация Первого Эшелона. Подняла взгляд к небу, - серое все. Пепелище. Здесь нет ни утра, ни дня, только ночь ощутима; здесь есть темнота и серый свет ее предвещавший.
– А прилетели зачем?
Неуверенно пожала плечами. Рассказала, что никто не знал. Когда спутники обнаружили корабли, приблизившиеся к Земле, решили - прибыли завоевывать, захватывать и порабощать. Людей, почти иссякнувшие ресурсы, хотя воды оставалось с избытком, пребывала с каждым годом все больше, поглощая, стирая островки и побережья с карты мира, уменьшая процент суши. Кивнула в сторону Обелиска, черные стены которого оставались мрачнее выжженного дотла окружения и добавила:
– Корабли... они просто упали и вместе с крушением разбились наши догадки о цели их прибития. Било не до них. Старались вижить, ведь не могли даже подумать о Земле без человека. Это как... пиво и водка, понимаешь?
Искатель скривился лицом, дав понять: далек от понимания.
– Ну, одно без другого никак. Так и ми думали.
Цой выставил руку, остановив спутницу. Анна не сразу поняла, но проследив за взглядом искателя, заметила под ногами крохотный зеленый росточек, пробившийся через слои выжженной земли и пепла, - чуть не раздавила. Переступила осторожно.
Шли дальше посреди серой пустоши. Анна пыталась вглядываться вдаль - ничего. На несколько мгновений одолела тоска, быстро сменившаяся понимаем, прежде от нее ускользавшим: на сотни километров ни души; они одни и все вокруг будто бы исключительно для них, пусть и серое, как мышь.
– А как это било в первий раз?
– Гм?
Анна замялась.
– Как ти умер впервие?
– Отравился.
– А второй?
– От голода.
Молчали. Девушка обдумывала следующий вопрос; их было много, но мысли улетучились, когда часы и ролл в унисон пропищали, а звук под ногами отозвался глухой сталью - остановились.
Добрались.
Анна включила устройство. Попросила искателя очистить землю от пепла. Расчищал, шаркая ногами, а когда закончил, наблюдал, как девушка, вызвав на экран нужную схему, принялась мерить стальную плиту шагами. Ходила по кругу. Раз, другой. Туда-сюда. Наконец остановилась. Встав на четвереньки, шарила руками, пытаясь что-то нащупать. Удалось совсем скоро.
Со скрипом открыла щиток, расположенный в едва отличимой нише. Подняла Т-образный рычаг, повернула на сорок пять градусов, как указывалось в инструкции, и, опуская, и поднимая его несколько раз, преобразовывала механическую энергию в электрическую. Девушка кряхтела, быстро выдохлась. Цой помог и спустя минуту ожил невидимый механизм, сокрытый тоннами железобетона,
Содрогнулась земля, взбился пепел, очертив внушительное кольцо вокруг искателя и Анны, и под ужасающий, режущий слух скрежет, плита тронулась и, медленно вращаясь, поползала вниз.
ГЛАВА 2
Платформа опускалась, иногда поскрипывая и содрогаясь. Пепел сыпался прахом. Искатель ловил серые хлопья в ладонь, рассматривал, будто пытался отыскать некий ему одному понятный смысл. Сжал кисть в кулак, обратив пепел в черную пыль.
Анна смотрела в его тревожные глаза. Он избегал взгляда, места не находил - подметила девушка, - но виду старался не подавать; только оглядываться не переставал, будто выискивал невидимую угрозу. Знакомство с людьми Старого мира, с Ван Каспером, оставило след: зачатки паранойи устроили тараканьи бега по извилинам мозга, змеями закрались в сознание, загнездившись где-то внутри. Синдром Человека.
Продолговатые лампы, прочно вмонтированные в толщу железобетонных стен, лениво мерцали, а набрав силу, осветили шахту, линии труб и канаты проводов, уходящих в глубину.
Анна, напротив, нервно постукивала ногой, растирала руки, не пытаясь беспокойство скрыть. Взяла с искателя слово: случившееся в Резервации Второго Эшелона не повторится. Пообещал, сказав, что умрет столько раз, сколько получится, но будет держать себя в руках. Не сомневалась в словах Цоя, уверила: умирать не придется. Переживала лишь об одном, - как бы случившееся ранее все не испортило. То, что она собиралась показать будет сложно понять и еще сложнее - принять. Но иного выхода нет; сейчас и далее впредь - никаких полуправд. Истина и только она.
Спускались минут десять; от скрипа делалось тошно. Платформа замедлялась. Остановилась, скрежетнув напоследок и шикнула паром. Осмотрелись. Лампы нижнего уровня справлялись неважно, какие-то и вовсе вышли из строя, угаснув навсегда.
Расстегнула рюкзак искателя, достав трубки. Надломила, заставив пластиковые палочки накалиться ядовитым свечением. Одну вручила Цою, другую оставила себе. Цилиндрический источник света всякий раз приводил искателя в восторг; спросил об их устройстве, решив, вдруг работают так же, как и светляки, висевшие под потолком убежища, но оказался неправ. Анна быстро оставила попытки объяснить про реакции разложения эфиров щавелевой кислоты, словом о том, от чего ее спутник был так далек. Цой решил для себя: светят и ладно.
Поднял трубку над головой и пошел первым, пробивая зеленым светом путь в застоявшейся темноте. Продолговатые лампы-указатели в полу, брезжа алым, вели путников вглубь. Впереди, метрах в двадцати ждала одинокая, намертво запечатанная дверь, а рядом - небольшая прямоугольная плоскость, чуть больше ладони и очередной Т-образный рычаг в нише. Указала Цою и тот со знанием дела повторял несложную операцию, пока из-под толстого слоя пыли на плоскости не проступило слабое сияние.
– Раньше таких не было, - заметил он, кивнув на рычаг.