Цвет любви. Обнажение
Шрифт:
Он не оканчивает предложение, его охватили эмоции. Он пытается собраться, для этого ему требуется время. Я вижу, как он закрывается, точно так же как это делает Джонатан.
– Я каждый день мечтаю, чтобы всё вернулось назад и она была здесь. – он практически теряет самообладание, его тон голоса показывает это.
– Но её больше нет.
В этот момент входит Джонатан в помещение и тот смотрит злобно и обвиняющее на отца. Его глаза так злобно блестят и, похоже, он приготовился к перепалке.
Но не граф.
– Нет. Она мертва.
–
То, что отец его не реагирует на него, сбивает Джонатана с толку, но его злоба остаётся в его взгляде.
– Пойдём, - говорит он и пытается схватить меня за руку, чтобы выйти со мной вместе. Но я волнуюсь о графе, который побледнел ещё больше, чем был.
– Вам не хорошо?
– спрашиваю я и хочу пойти к нему, но Джонатан меня не пускает и крепко держит за руку. Но граф отмахивается.
– Всё в порядке, - пробормотал он.
– Идите.
Джонатан тянет меня к двери после этого знака. Я иду и оглядываюсь назад на графа, который погрузился в себя.
– Ему же плохо.
– я смотрю зло на Джонатана из-за его выходки, он не отпускает меня и тащит подальше от своего отца.
– Мы не можем его тут просто так оставить.
– Нет, можем. – говорит Джонатан, пытаясь с трудом скрыть агрессию в своём голосе. – поверь мне, он сам справится.
– Ты не видел, как он расстроен? Он всё ещё оплакивает твою мать. – Джонатан смеётся от моих слов, и это не звучит как веселье, скорее злобно.
– Он никогда не оплакивал мою мать.
– Как ты можешь так говорить?
– я просто шокирована его поведением и как он топчет чувства отца, всё для меня слишком быстро происходит, не только события, но и темп, с которым тащит меня Джонатан. Я просто не успеваю за всем.
Мы уже вышли из дома, вышли через одну из задних террас и Джонатан тянет меня в парк.
Озлобленная на Джонатана, я упираюсь ногами в землю и останавливаюсь, и заставляю его тоже остановиться.
– Джонатан, что с тобой такое? В чём ты его обвиняешь? Почему ты так озлоблен на него?
Он смотрит назад на дом. Мою ладонь он всё еще удерживает, почти раздавливая её.
– Он всё это инсценирует, Грейс. Он это уже много лет делает. Он играет безутешного вдовца и все ему верят, даже Сара. Но я всё знаю. Он не любил мою мать, Грейс. Он её делал несчастной. Он виновен в её смерти.
Глава 13
– Что ты имеешь в виду?
– он что, вообще спятил?
Смерть леди Орлы было несчастным случаем, мне это подтвердила Сара. Большего я не знаю. Джонатан никогда не рассказывал, что именно с ней случилось и я не затрагивала эту тему, потому что я не хотела делать ему больно. Интернет тоже сильно не пригодился в этом вопросе. Все, что там было написано, просвещало только несчастный случай. Конкретики никакой не было. Ну, или кто-то очень постарался, чтобы никакая информация не
– Ну, так что с ней случилось?
Джонатан резко выдыхает, и запрокидывает голову назад, видно, что он очень сильно борется со своей яростью, которую уже никак не скрыть.
– Она упала с лестницы, - сказал он с сжатыми зубами.
– Здесь? – спрашиваю я, указывая при этом на дом.
– В этом помещении, - он кивает.
У меня от неожиданности сжимается горло и я с трудом сглатываю. Знать конкретные факты, где и что случилось, делает всё только ужаснее.
– Так это был несчастный случай, или нет? – я почти боюсь задавать этот вопрос. – Это твой отец толкнул её?
Джонатан увиливает от моего взгляда.
– Нет. – говорит он. – Но он всё равно виноват.
– Но почему?
Джонатан тянет меня дальше в парк, видимо, он не может устоять спокойно на месте.
– Потому что он с ней поссорился в тот вечер. А потом это случилось, понимаешь?
Мои мысли смешались, пока мы дальше бежим по парку. Это, по крайней мере, я теперь поняла, почему граф при воспоминаниях о жене впал в такое отчаяние. Если так, то он, наверное, и сам винит себя в смерти своей жены. Но всё равно, это ничего не значит, почему Джонатан отвергает её траур?
– Но это всё равно был трагический несчастный случай, Джонатан. Он этого не хотел.
– Если он не хотел этого, то должен был оставить её в покое. Они не только в тот вечер поссорились, Грейс, они постоянно ругались. Сколько я её помню. Когда она умерла, он продолжил. В первую очередь он отправил меня в интернат, что было заранее спланировано, а Сару отправили к тёте Мэри. Мы ему были не нужны, и его не интересовало то, что моя мать была мертва, из-за него. Поэтому я ему ни секунды не верю, что он скорбит по моей матери. Он этого не делает, Грейс. Он бесчувственный и холодный.
Джонатан остановился. Он так возбуждён, что аж дрожит.
– Джонатан, это...
– Я хочу ему сказать, что мне очень жаль, смерть его матери ужасна и что он ошибается по поводу своего отца. Но он мне не позволяет и закрывает мой рот своим жёстким поцелуем, который меня эффективно заставляет молчать.
– Я больше не хочу об этом говорить, хорошо?
– выдыхая, говорит он, когда высвобождает меня. Он проводит пальцами по волосам, и в его глазах я вижу смесь гнева и жажды и ещё чего-то. Отчаяние?
Он опять берет меня за руку и ведёт меня дальше по парку. Мы уже отошли далеко от дома и шатров, их оказалось два, я даже не увидела второго. Подготовка идёт полным ходом и машины время от времени заезжают во двор. Но в парке мы одни.
– Куда ты меня ведёшь?
– спросила я, когда Джонатан потянул меня за руку в какой-то лес через пару метров. Тут стоит пара берёз с низко висящими ветками, а вокруг кусты зелёные.
Он мне не ответил на вопрос, но ответ читается в его глазах. Меня охватило желание, когда он меня протолкнул задом между ветвей под дерево.