Цвета магии
Шрифт:
Конюх подошел ко мне со знаменем Къелдора и воздел его в воздух, после чего я три раза проскакал вокруг арены, как было заведено. Девушки бросали мне цветы, а дети махали руками. Я поприветствовал их в ответ поднятой рукой, едва не свалившись наземь. Шлем съехал мне на глаза, закрыв весь обзор справа, потому что изначально был выкован не для моей головы.
Ликование толпы доставляло мне удовольствие, но вся эта история с обманом не давала покоя. Я направил лошадь к дальнему концу длинной деревянной изгороди, и там повернулся лицом к моему сопернику.
Сир Удо ждал меня с холодным спокойствием, уверенный в своем рыцарском мастерстве. Я глубоко вдохнул и пришпорил коня. На мгновение я растерялся, когда могучий королевский конь начал разгоняться, приближаясь к рыцарю. Мое равновесие было нарушено, я покачнулся от бурной скачки и вцепился обеими руками в коня. Мое копье повисло в воздухе, еле держась между рукой и телом. Расстояние сокращалось быстрее, чем я предполагал, и я попытался поднять оружие, но прежде этого копье сира Удо со всей яростью врезалось мне в грудь.
Мир начал удаляться от меня, когда я отлетел назад, подобно кукле на ниточках. Казалось, что все вокруг затихло, за исключением пронзительной боли в груди. Я бы тоже закричал, если бы мог дышать. Казалось, что шерстистый мамонт наступил мне на легкие, в то время как изнутри их опалил огонь. Когда воздух вернулся, я смог дышать лишь тяжело и часто, с приступом боли на каждом вдохе.
Я огляделся и увидел рыцарей и оруженосцев, спешащих помочь мне. Собравшись с мыслями, я неуверенно встал на ноги и замахал им, показывая, что не нуждаюсь в помощи. Я опасался, что с меня снимут шлем и раскроют мой обман всем присутствующим. Отчаянно пытаясь показать всем, что способен идти сам, я побрел к краю арены. Некоторые рыцари пытались поддержать меня, когда ко мне подошел Девариукс в окружении королевской стражи. Он отпустил тех, кто стремился помочь, и тогда я окончательно оставил последние попытки остаться в сознании.
Ангелы парили в воздухе, распевая самые красивые мелодии, которые я когда-либо слышал. Мириады голубых и зеленых пузырей, таинственно сиявших, проходили сквозь меня, подобно светлячкам в море жидких алмазов. Ангельские песни медленно затихали, и тупая, ноющая боль вернула меня обратно в сознание.
Я очнулся и увидел целительницу, королевскую травницу по имени Ариэль. В ее тридцать лет у нее были глаза, как у ребенка, и волнистые темные волосы. Она носила свободную белую блузку и ничем не примечательную монету на золотой цепочке, обвивавшей ее шею. Я взглянул на монету и понял, что мое зрение до сих пор затуманено, чтобы разглядеть мелкие детали. Гул в ушах тоже не прекращался.
Ариэль заметила, что я очнулся. – Как ты себя чувствуешь? – спросила она.
– Не знаю. Я, как будто побывал в другом мире.
– Что же с вами случилось? – продолжила она расспросы, накладывая волшебную мазь на мою рану.
– Хм-м... Несчастный случай на охоте, – ответил я, чувствуя себя слишком слабым, чтобы хорошо врать.
Она улыбнулась. – Несчастный случай на охоте?
– Меня лягнула лошадь.
Она продолжала улыбаться. – Ты слышал про ужасный удар, поразивший лорда Ротчильда на турнире?
– Конечно, – сказал я. – Как он, все хорошо?
– Да, с ним все будет хорошо, – рассмеялась она.
Ариэль словно заново собирала меня часть за частью. Пока она заговаривала мою рану и смешивала снадобья, мы разговаривали с ней. Она рассказала мне о людях Джорнстада, которые были разочарованы проигрышем лорда Ротчильда, готового при этом оправдаться за свое поражение. Сир Удо стал более популярен, чем когда-либо, и горожане были возмущены матчем-реваншем. Я не хотел думать об этом.
Я получил два урока белой магии в этот день. Доспех лорда Ротчильда оказался зачарован могущественной магией. Если бы она оказалась слабее, то я бы, вероятно, погиб от удара, хотя моим сломанным ребрам легче от этого не было.
Я также получил из первых рук урок применения удивительной целительной магии. Мази и снадобья Ариэль поправили мое здоровье, и после еще одного дня отдыха я был готов вернуться к работе. Ариэль сказала, что она имела дело и с более серьезными ранами, чем моя.
Однако я понял, что целебная энергия белой магии не была основной причиной страха врагов Къелдора. Не только могущественная защита стала символом величия нашей нации. Тут было что-то еще, думал я.
Ариэль порекомендовала мне постельный режим до конца дня, но, поскольку я не чувствовал усталости, я сидел в кровати и читал приключенческий роман.
Через несколько часов лорд Ротчильд пришел навестить меня. Я хотел прокричать ему в лицо: «Где же вы были?» – но, конечно, я не мог сказать такого королю, и мы оба избегали этой темы.
– Ты сообразительный юноша, Финрой, – сказал он с некоторой неуверенностью в голосе. Он был более подавленным, чем я когда-либо его видел, и смотрел на меня очень серьезно. – Я был горд за тебя как за моего королевского помощника. Ты показал свое истинное лицо и превосходно справился с обязанностями. Мои поздравления.
– Спасибо вам, сир, – прохрипел я.
– Хорошо. Целительница сказала мне, что ты полностью восстановился, – лорд быстро сменил предмет разговора. – Я рад был это услышать.
Несколько минут мы вели светскую беседу, а потом лорд Ротчильд пожелал мне всего хорошего и, извинившись, удалился.
Вечером явился следующий посетитель – Девариукс, которого интересовал только я, и от которого до сих пор я слышал только угрозы. Казалось, что он пытался показать свою заботу о моем благополучии.
– Твоя услуга королю была оценена должным образом, – сказал он. – Ты истинный патриот и честный гражданин народа Къелдора.
Даже когда герцог осыпал меня комплиментами, его манера общения не менялась. Если бы я слышал лишь тон его голоса, а не слова, то, вероятно, начал бы опасаться за свою жизнь. Только его поведение заставляло поверить в его дружественный настрой.