Цвета магии
Шрифт:
Она была на краю ее поля зрения, дразня своими очертаниями, которые невозможно было уловить полностью. Она пропахла болотом, стоячими водами, мертвыми животными и разложением. Гвенна покачала головой и сглотнула. Ее горло болело, и во рту был вкус крови. Назвать ее по имени означало наслать на себя наказание. Лучше молчать и надеяться, что холод обойдет ее.
– Хорошо… Я знаю способ привлечь ее внимание. – Темкен склонился вперед, вытянул руки и впился пальцами в сырую землю. Немедленно насыщенная зеленая аура окутала его тело.
Гвенна вспомнила, что он делал это прежде, когда выращивал нефритово-лиловую орхидею из проклятой земли. Теперь он казался более сильным, окруженный энергией. Аура вспыхнула и устремилась к земле, чтобы мгновенно воскресить орхидею. В одно мгновение она выросла и расцвела. Ее лепестки тихо раскачивались в такт песни Гайи.
Спаситель, Песнь… и Магия.
Гвенна почувствовала, как то, что сдерживало ее, ослабило хватку, и тьма отступила, чтобы собраться с силой и сплотиться. Сладкий запах орхидеи перебил гнилую болотную вонь. Ее цвет окрасил землю вокруг нее – чудесная зелень, как от листьев, рассеивавших солнечное сияние. Гвенна дернулась. Лучше жить в неведении…
Нет, шептала Песня: лучше - жить.
Она развернулась и протянула руку Темкену. Гвенна застыла на месте, когда Тень вновь показала ее самые мрачные воспоминания: гибель Аргота – горящие деревья, разоренная земля, ее умирающий народ. Но она уже не смотрела на это с той отрешенностью, которую время предлагало, как лекарство против всех ран. Она помнила это, как будто это происходило сейчас. Она видела это, чувствуя вину за свои решения, за свои действия, которые стоили жителям Аргота всего, что им было дорого. Вина заставила застыть все ее тело. Мучение сковало мускулы Гвенны, и отчаяние затмило ее мысли. Орхидея начала увядать, ее красота вновь таяла. Она не хотела этого. Она сделает все что угодно ради избавления.
В этот раз Темкен был готов. Он протянул руку, просто касаясь ее кончиками пальцев. Тепло наполнило ее тело, и через него мощным потоком прошла магия. Этого было достаточно, чтобы разрушить темные объятия снова, чтобы дать ей выбор - действовать или отступить, быть смелой или отчаяться. Гвенна посмотрела на увядающую орхидею. Зрелище угасания цветка слишком сильно напомнило ей о невыполненных обещаниях и почти потянуло ее обратно, когда тьма подобралась ближе, чтобы овладеть ею. Она боролась с ней. Она не хотела этого.
Она сделает все что угодно, чтобы уничтожить Тень.
В обрывке песни, преследовавшей и повторяющейся в ее сознании уже давно, Гвенна услышала ответ, что увядающий цветок был равной причиной, как для радости, так и для печали. Цикл жизни подчинял себе все в мире природы. Все родившееся в земле однажды возвращалось в нее однажды, а из смерти всегда появлялась новая жизнь. Гвенна потянулась к Темкену, как он учил ее, принимая смерть орхидеи, как ее возвращение в цикл природы. Из нее может вырасти что-то еще, и она обратила это в свою пользу, впитывая знание, как земля впитывает дождевую воду. Она позволила ей укрепить себя, дав себе смелость окунуться в гнилые объятия тени, тем самым дав ей пройти через себя и оказаться пойманной.
Нашептывая песнь Гайи, она привлекала Тень в свою западню. Она сопротивлялась, обрушивая на нее холодные прикосновения смерти. Гвенна чувствовала ее боль и страхи. Так же, как и отчаяние столько раз осушало ее волю и силу, так и сейчас ужас Тени работал против самой тьмы, делая ее более уязвимой. Песнь в ее разуме и сердце звучала все громче до тех пор, пока не охватила их обоих. Она заманивала Тень все глубже в объятия Гайи, издавая отчаянные вопли в сознании Гвенны.
Темкен оторвал пальцы от земли. Плотная грязь окрасила их в черный цвет. Не гнилая чернота болот, а богатый, землистый цвет плодородного поля. Он тоже постепенно исчезнет, когда его магия потеряет силу и орхидея умрет, но этого хватило Темкену, чтобы напомнить о цикле и о той цене, которую иногда требует жизнь. Он смотрел на руки, на медленно увядающую орхидею, на что-то еще, но не на силуэт за его плечом.
Он поднялся и повернулся одним плавным движением, встретив измученный взгляд Гвенны. Ее глаза смотрели, не моргая, поверх его головы. Единственная слеза ярко-красной крови набухла в уголке ее глаза и потекла вниз по щеке. Изнеможение исчезло с ее лица, вместе с ядом Тени, оставив лишь след юности в эти последние часы,– возможно, в последние моменты ее жизни.
– Ты должен поспешить, – проговорила она тихо, слова соскальзывали с ее почти неподвижных губ. – Я лишь некоторое время смогу ее сдерживать.
Маг нахмурился, прикусив нижнюю губу, и принял решение. – Мы должны попытаться убить ее, – предложил он, и едва он облек мысли в слова, как понял, что это невыполнимо.
Гвенна моргнула, словно от пульсирующей боли, и взгляд ее опаловых глаз упал на Темкена. – Она уже мертва, – ответила эльфийка.
Магия до сих пор окутывала его, и Темкен ощутил утекающие жизненные силы Гвенны, которыми она воспользовалась, чтобы удержать в плену Тень. Часть за частью, Гвенна жертвовала собой, чтобы помешать ее попыткам ускользнуть. Темкен чувствовал эту яростную борьбу с того момента, как он впервые ощутил окончательное решение приманить и схватить Тень. Он думал было попробовать сделать это самому, связав свою собственную жизненную силу и природную сущность Тени с энергией орхидеи, но сейчас он сомневался, что это могло привести к успеху. Темкен не жил десятки лет на болотах, привыкая к темной стороне жизни. Он никогда бы не смирился с Тенью, как это сделала Гвенна. Удержать Тень в себе – определенно означало смерть.
Он по-прежнему интересовался происхождением Тени и тем, что управляло ее существованием, но он сомневался, есть ли ответ на эти вопросы. Чем бы Тень ни была, Гвенна знала ее достаточно долго, чтобы узнать ее настоящую природу. Да, она ненавидела. Но она также нуждалась. Нуждалась в эльфах, в болотах, чтобы кормиться и выживать. Но даже если Тень существовала вне объятий Гайи, ее можно было заставить повиноваться законам природы, когда она вторгалась в этот мир. Но цена… Темкен поклонился Гвенне за ее смелость и безмолвно поблагодарил ее за принесенную жертву.