Цветик-2 . Обычные судьбы

Михайловна Надежда

– Не то слово, я каждое утро просыпаюсь и спасибо небесам говорю за него, за то, что деток таких имеем, а особенно за Миньку.

– Знаешь, я если что выгорит с Антониной, тоже постараюсь для её пацана нужным стать, пример-то имеется перед глазами. Мы вот с ребятами как-то говорили, у нас у всех такое впечатление, что Сашку знали с детства, он такой свой, и учти, если будешь на него орать или наезжать, мы все на его стороне.

– Наедешь на него, как же! Он, чуть что, меня в охапку и не отпускает, пока у меня весь пар не

выйдет.

Больше всего поездкой были довольны Стоядиновичи, как выразился Драган:

– Душу отпустило, а то внутри большой булижник был!

Он тосковал по своей Сэрбии, но умом понимал, что семье здесь лучше.

Первого сентября пошел в первый класс Филипп. На линейке Михайлик Стоядинович посадил его на плечо и торжественно-счастливый младшенький Авер, раздуваясь от важности, звонил в школьный колокольчик-начался учебный год. Настя и Миха заканчивали учиться, а Филюнька начинал. И опять взгрустнули Аверы, вспоминая своего неугомонного деда, как он, суетясь и волнуясь, провожал каждый год сначала Миньку, а потом и Настюшу, в школу, как хвастался успехами унучечков перед всеми.

А в конце сентября случилась большая беда. У первого Васькиного внука обнаружился порок развития мочевой системы, Пермские медики порекомендовали поехать в Москву. Там, после тщательного обследования, посоветовали операцию, в Росси этот метод лечения только начинал развиваться - лучше в Германии, больший процент успеха.

Узнав стоимость операции, Бутузовы впали в уныние, Васька ходил чернее тучи, девки его уливались слезами, Авер с неделю смотрел на поникшего Ваську, а потом зажал его в углу:

– Колись, что у тебя случилось?

– Да, Саш, неприятность большая, чего я вас расстраивать буду?
– отнекивался Васька.

– Понял, значит нужна Алюня.

– Не Саш, и Алюня тут бессильна.
– Совсем повесил голову дед, но потом все-таки поделился своим горем.

– Мальчонке-то три месяца, такой забавный, смышленый и вот... эх, блин, врачи говорят, что излечимо, особенно, на ранней стадии, но где ж такие деньги взять?

Конечно же, Авер тут же позвонил Алюне, та расстроилась, но сразу сказала:

– Саш, то, что для Настьки отложили - отдаем?

– Конечно, до лета дочке немного да соберем, а тут малыш больной.

Ребята, узнав про беду, тоже, кто сколько мог, скинулись, Санька Плешков, Чертовы и Серый не остались в стороне, не хватало пятнадцати тысяч евро. Ванька с Наташкой сломали всю глову - у кого бы перехватить, уж больно драконовские проценты, если брать кредит, да и дефолт девяносто восьмого года еще не забылся. Дядюшка добавил пять тысяч, а вот десять висели в воздухе.... время поджимало.

–

Знать бы хоть на месяц раньше, заказали бы меньшую партию компов. А сейчас как откажешься, неустойка будет охренительная, - торопливо жуя в кафешке напротив офиса, чертыхался про себя Чертов.

– Иван Георгиевич, здравствуй! Можешь уделить мне десять-пятнадцать минут твоего времени?
– со спины подошел Тонков.

Ванька дернулся:

– Что за манера со спины заходить? Будь я не в кафе, ты бы уже на земле валялся.

– Извини, побоялся, что, увидев меня, уйдешь.

– Что тебе хочется?

– Вань, я очень прошу тебя, расскажи немного про Мишу, ведь спать не могу.

– Слышь, Тонков, он тебе все конкретно сказал, что ещё? А парняга наш слово держит всегда.

– Да я не буду лезть никуда, но хоть немного расскажи, как он рос, какой он?

И столько тоски было во взгляде главкобелино части, что Ванька хмыкнув сказал:

– Рос он нормально, серьезный был всегда, разумный, ответственный - весь в своего батю. Толковый, в десять лет уже помогал ремонтировать тачки, парняга - золото!

Зазвонил Ванькин телефон:

– Да! Да! Никак? Ну мы бы к двадцать третьему февраля точно с Вами расплатились, естественно с распиской. Может подумаете еще, ребенку всего три месяца... Жаль, до свидания.

Ванька в досаде треснул рукой по столу:

– Вот гадская ситуация!!...

– Вань, можно поподробнее, что случилось? Что-то с маленьким ребенком?

– Тебе-то какое дело?

– Ну, а все-таки?

– Да, малышу операцию надо срочно в Германии делать, а вот, хоть тресни, не хватает десяти тыщь евриков, с миру по нитке собрали девяносто, - десять никак, придется в кредиты залазить.

– Вань, давай, я добавлю эти деньги, есть у меня свободные, на Европу отложенные, да что я не заработаю что ли?

– Чё, серьезно, ты? Не зная, кто и что, а может, я тебя развожу?

– Разводил ты, помнится, только подруг своих, а с мужиками не было такого.

– А я, может, изменился? Не, ты не шутишь?

– Я так понял, это кому-то из близких или родни Миши требуется помощь, могу я за двадцать лет внести посильную лепту, хоть не ему, но помочь?