Цветная музыка сидхе
Шрифт:
Попрощавшись и еще раз поблагодарив за уделенное мне время, я покинула стены учебного заведения.
ГЛАВА 5
— Ирма, и что за испытание? Очень сложно? — спросила, когда мы выехали за ворота.
— Мне оно не показалось чрезмерно сложным. Нелегко, да, но я прошла его, когда мне было десять лет. Без этого не брали в школу теней, а больше мне некуда было податься. Я рано осталась одна… Завтра найдем сведения о доказательстве зрелости в библиотеке, а потом я отвечу на оставшиеся вопросы.
Меня
И вот сейчас мне надо было попасть на испытание всех богов. А я ведь даже не знаю, сколько их всего, чему они покровительствуют и за какие явления отвечают. А уж о том, что бы пойти в храм, я и не задумывалась. Я ведь беглянка. А ну как Неумолимая покарает?
Ох. А ведь за мной должок. Господин Дюзан, Главарь разбойников, так помог мне, дав монетку с обрезанным краем, являющуюся тайным знаком.
В храм надо идти.
Но как же страшно!
— Леди, вам нехорошо? Вы побледнели.
— Нормально, — отозвалась я и тут поняла, что у меня стучат зубы. — Почти. Наверное. Я не пойму. Ирма, я ничего не знаю о пантеоне богов. У нас поклонялись только Неумолимой. Едем в библиотеку, я буду изучать этот вопрос.
Два дня я чувствовала себя приговоренной к смертной казни. И ведь отказаться от этой идеи нельзя. Не хочу терять три года и ждать, пока мне исполнится двадцать лет, чтобы стать совершеннолетней. Мало ли что может за такой срок произойти? А мне нужны независимость от всех и хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне.
Описание сущностей членов пантеона и областей бытия, за которые они отвечают, я осилила в рекордно короткий срок. Хорошо, что богов не очень много.
Неумолимая — богиня смерти, встречающая умерших на пороге своих владений и провожающая в загробный мир.
Милосердная — богини жизни. Покровительница детей, рожениц, новобрачных. Ей же поклоняются целители и лекари, к ней возносят молитвы тяжело больные люди и нелюди.
Судьба — та, в чьих руках нити всех судеб. Она прядет нить, ведущую нас по жизни. Ее просят о чем-то несбыточном, или желая изменить то, что происходит сейчас. Мы все — марионетки в ее руках.
Нат — супруг Неумолимой, бог ночи и тьмы. Под покровом темноты творятся самые страшные или интимные дела.
Л`aйсет — вторая половинка Милосердной, бог света и радости, благословляющий жизнь, даруемую его женой.
Арс'aг — бог разума, муж богини судьбы. Она направляет наши пути и дороги, а он вкладывает разум в наши головы, не позволяя сойти с ума или же… Тут уж как Судьба распорядится.
Узнала я и о том, где находится центральный городской храм Тьяры. Везде, кроме Дагры, боги имели равные права, а потому статуи их всех находились в одном месте. У каждого имелись свои жрецы, но и они все жили при едином храме. И так по всему миру.
Как именно проходит испытание, сведений я не нашла. Ведь всё в воле богов, всё на их усмотрение. Разглашать информацию те, кто уже его прошел, не имели права, а значит, оставалось уповать на милость высших сущностей.
Сказать, что я нервничала, это ничего не сказать. Я есть не могла от страха… Ирма мне сочувствовала, но и она не могла мне хоть о чем-то рассказать. Только утешала и уверяла, что боги милостивы, они ведь наши покровители. А я не успела сильно нагрешить в своей недолгой жизни, поэтому не нужно так бояться.
Поразмыслив, я приняла решение сначала получить доказательство того, что я состоявшаяся личность, невзирая на юность, и лишь после этого обращаться в Совет старейшин с просьбой о политическом убежище и предоставлении гражданства.
Я съездила в храм, выяснила, когда можно прийти на испытание богов, чтобы успеть подготовиться, и с ужасом услышала:
— Ждем вас сегодня к полуночи, леди.
— Что? Прямо… так сразу? — сглотнув, жалобно посмотрела я на пожилую женщину в жреческой хламиде.
— А зачем тянуть? — удивилась она. — Боги всегда слышат и видят нас, но под покровом ночи легче очистить разум и сердце, что бы дневная суета не отвлекала. — Приезжайте, мы подготовим место для обряда испытания богов.
Я затравленно глянула на Ирму, но она только кивнула, подтверждая слова жрицы Милосердной, если судить по цветам одеяния.
Обещание господину Дюзану я сдержала. Спросила у этой же жрицы, как лучше исполнить просьбу одного человека «помолиться и поставить за него свечку» богам…
И тут всё оказалось предельно просто. Свечи мне продали тут же, при храме, и я выбрала самые толстые и высокие, что бы подольше горели. А после этого водрузила их под присмотром Ирмы на алтаре у каждой статуи и, не поднимая глаз (страшно ведь), едва слышно прошептала, что это за здоровье и благополучие некоего господина Дюзана из Дагры.
Сразу после этого мы отправились домой.
Когда стемнело, мы с Ирмой поужинали и я начала собираться.
— Ирма, а как одеться? — нервно перебирая свои наряды, спросила я.
— Как вам удобно, сиятельная. Богам это безразлично, они будут смотреть в вашу душу, а не на одежду.
Успокоила, называется…
И вот снова храм. Величественный, высокий, из белого камня, с витражами в окнах… В зале я уже побывала днем, но тогда осмотрела его при солнечном свете, а сейчас, под покровом ночи, всё преобразилось. Терялся в вышине свод потолка, скрылись в тенях ниши и настенные фрески. И лишь статуи шести божеств возвышались, оставаясь хорошо освещенными. У ног каждого бога и каждой богини светились неярким белым светом алтари, усыпанные цветами и приношениями жителей Тьяры. И вот в таком полумраке казалось, что мраморные изваяния смотрят прямо на тебя, а в их каменных зрачках не пламя огней отражается, а проблески жизни. Днем-то я не рискнула заглядывать им в глаза, а сейчас не удержалась.