Цветной бульвар

Долина Вероника

22.06.2013

Отнесите мое письмоТому – кому оно не придет само.Да, одной из моих мечтБыло сделать одну из почтТакой – чтоб была там бессильна речь.И, возможно, всесильна ночь.Отвезите мое письмоТуда – куда оно не придет само.Мне самой уже все равноЯмщиком служить не дано.

22.06.2013

Давно. Давно. Давно.Сто двадцать лет тому.Оно. Оно. Оно.Ей страшно. И ему.Дымится полоса.Страна мужей и жен —Где всяк на полчасаРазъят, разоружен,…Невыносимо гол,Неприхотлив, как галл.Умел

бы – не ушел.Умел бы лгать – солгал…В те прежние годаНикто не думал лгать.Мы верили тогда,Что надо избегать —Позорной левизны,Тяжелой правоты.Ни мужа, ни жены.Теперь скажу – понты.Без воздуха, во мглеСто двадцать лет живу.Не знаю, кто во мнеКолеблет тетиву…Бывает, что стрелаПеречеркнет строку,Сама я не смогла.И больше не смогу.

* * *

Мой бедный.Тяжелы твои дела.…а было дело – я тебя взяла,Малюсенького, месяцев пяти,Чтобы скорей на дачу отвезти…Чтоб радовались дети,Мой отец —Тебе, мой толстолапый молодец.…Давно когда-то, догадал же черт,Меня попасть в один аэропорт.Расхристанной, зареванной, во сне…Такой в тот год любовь явилась мне.Явилась – и изгрызла мне лицо.И ела на глазах мое мясцо.Как темный зверь, как небольшой шакал,Который в темноте меня искал.И вот, в далеком аэропорту,Когда я заступила за черту,Такого я увидела щенка,Что онемели сердце и щека…Такой был медвежонок тот щенок,Так славно ковылял у самых ног…И села я на пол еще в слезах,А встала – было олово в глазах.Да, олово. Я с ним живу давно.Готовлю с ним обед. Иду в кино.Особенно кино… но тот щенок —Он был отец, и муж, да и сынок.Прошла эпоха. Он на небесах.И, как овчарка, умер на часах.И я взяла второго, не смоглаБез этого овчинного тепла.Теперь и он… уже почти что там.У нас кардиограмма – не фонтан.У нас одышка, тяжкий, вялый ход.Над нами оловянный небосвод.…живут же как то…Научусь еще.Последнее пушистое плечо.

* * *

Все подросли. Все выросли в семье.Какой-то ужас – все, одновременно.И что ж теперя, что ли, о себеПодумать, что ль, коленопреклоненно?..Все справились с задачей.Только я…Все хлюпаю, не выучив уроки…Они успели. Даже колотьяВ боку – не наступили сроки.А я была такою в их года…Я в тридцать лет —О, я была такою…Мужчине объяснялась без стыда.Без страха статься дурой городскою.А песенки! А песенки пучком!Ну, кто там был – тот песни эти помнит.…Сынок, не бойся. Будешь дурачком —Хоть мамою своею будешь понят.

25.06.2013

Нет, я ни в чем не виновата.Но правая моя рука —Та выбрала кольцо из Цфата,На лапках, чтоб наверняка.Да, я ни в чем не виновата.Но симпатичный продавец,Чего он там наколдовал-то,С густой бородкою стервец?…Сто раз мне жизнь казалась адом.Сто раз я вспоминала Цфат.Где продавец назвался – Адам.И точно – был не виноват.

* * *

Мальчики пятидесяти лет —Хруст рубашки, мягкий блеск штиблет…Или карта Острова сокровищ?Или робингудов арбалет?Мальчики пятидесяти лет…Туз-король – усатенький валет,…Все это теперь в одном флаконе,И парфюму тоже – равных нет.Мальчуган пятидесяти лет —Это супермен, легкоатлет.Зоркий глаз, неслышная походка.В Катманду – невидимый билет.Но не все попали в Катманду.С полдороги – и в Караганду.…тихо ждет Москва, Михал Борисыч.На ходу. Хоть в будущем

году.

* * *

Позвоните мне, позвоните!Вы струною во мне звените…Ваши строчки со мною рядом…Ну и дальше – лесом и садом…Позвоните мне с вашей грустью…Вашей Францией… нашей Русью…Если что не дай бог приснится…Если диск земной накренится……Позвоните туда, оттуда,Просто так – без стыда, без чуда,С головною болью, сердечной,с вашей памятью бесконечной…Позвоните, я все улажу…Усажу, уложу, разглажу……дело к вечеру или к ночи.Одиноче и одиноче.Дело взрослое… Извините,Что-то вроде – подать пальто —Это самое «позвоните!».Кто там был-то?Не помню кто.

27.06.2013

Никто, боюсь, не в теме. Или все.Возможно, целый свет как раз и в теме.А это я опять о старом псе.Об этой неувядшей хризантеме.…Какую он давал недавно нить!Каково натуральнейшего шелку…Такую нить нельзя не оценить —Четырежды в году – клубки в кошелку.Как строились овечки на лугу,Когда он к ним солидно приближался…Я описать их лица не могу,А редкий бы художник удержался.Бывало, разыграется, телок,И рухнет средь детей – как мертвый воин.А все-таки работал котелок.Дитя на нем гарцует – он спокоен.Овчарка не овчарка, видит Бог,И с этими хотел любви, и с теми.Мой седенький, мой светлый голубок.Я это о тебе, о хризантеме.

28.06.2013

Сегодня нам довольно много лет.Я тут прочла у мальчика, на ленте…Довольно много самых разных лент.И вот – печально думаю о лете.Такие дни рожденья – вопрекиИ разуму, и тем, кто был бы рядом, —Когда бы комары не допекли,И марево, стоящее над садом.От летних дней рожденийМало ждем…Придут – спасибо, не придут – досадно.Неплохо, если кончится дождем.Тогда в саду и дымно, и прохладно.Мой день рожденья – посреди зимы.Он просто лету перпендикулярен.Зимой повсюду белые холмы.А летом что? Тяжелый дух испарин.Но вот надену на руку браслет,Такой, тяжелый, серебро, эмали.А этой духоты последних этих лет —Мы знать не знали и не понимали.

29.06.2013

Вставай, проклятьем заклейменный!Твержу себе который день.Смотри – какой лужок зеленый.Смотри – кругом какая хрень…Ну что ж, что бронхи заложило?Усталая клокочет грудь…Еще одна осталась жила.Попробуй – про нее забудь.Примолк невидимый охальник.Хоть на придурков я не злюсь.И завтра вечером в Глухарик —Выходит так, что заявлюсь.Там сторож мой ветеринарный,Там ветеран сторожевой…Там общий стиль – чуть-чуть бульварный,Но все-таки – еще живой.Там завтра петь, хоть и с бронхитом,Я буду снова – гой, еси!Уж так положено пиитамВ Москве да и по всей Руси.

* * *

Люди, собравшиеся на похоронах Асара Эппеля,были похожи на альманах эпохи оттепели.Не банкетный зал, а обычный морг,лентой не обвязанный.Кто туда пришел – не прийти не мог,как военнообязанный.Как я помню, снег все не шел, не шел,утро безмятежное.Снег – не снег, но пришел милой Польши посол,лепеча что-то нежное.Неизвестно, кто это мог сотворить, и какие поводы…Только все принялись говорить, говорить,будто это не проводы.Будто это не морг – а вокзал, базари приморская улица.И за этим – морг-морг – наблюдал Асар,хоть немного осунулся.Говорили без страха, без обиняков,не сказать бы лишнее,я таких прекраснейших языковсколько лет уж не слышала!Я бы всех усадила в свое «Пежо» —обитателей птичников,вот бы стало Москве моей хорошобез этих язычников.