Цветочный мёд
Шрифт:
— А кому из вас она нужна?
— Обеим.
— Девочки, вы такие молодые, красивые, у вас всё и так наладится. Не стоит вам к колдунам ходить.
— Считаете, что это шарлатанство? — уточнила Ксюша.
— Нет, не считаю. Шура на картах гадает очень складно, разные снадобья из трав готовит. Она колдунья потомственная. Мне ещё свёкор рассказывал, как у них корова перестала доиться. Это после войны было. Его отец к Шуриной бабке обратился, а она ему велела: «Надои хоть сколько-нибудь молока, налей в сковороду и в печь, когда сварится,
— Ну, значит, не зря мы к бабе Шуре ехали.
— А у вас, девочки, тоже корова не доиться? — усмехнулась Надежда Владимировна. — Ведь из-за женихов приехали.
Геля неожиданно для себя покраснела, а Ксения пожала плечами:
— Женихов хоть штабелями складывай. У меня к бабке вопрос, который полиция не может решить.
— Дело ваше, но с колдунами лучше не связываться, держитесь от них подальше. Может, и помогут, но потом сами испугаетесь, когда поймёте, что в свою жизнь пустили.
— Ладно тебе пугать, — Ярослав вступил в разговор, который до этого молча слушал. — Летом к Шурыгиной паломничество, и все живы-здоровы уходят.
— Ещё и через месяц на Крещение гадать понаедут, — кивнула словам Ярославу бабушка, — но ничего хорошего, считаю, в этом нет. На себя, а не на колдовство надеяться надо. А хочется помощи, так к светлым силам обращайтесь. Как меня бабушка учила: «Из дома выходишь — Господи, благослови! За стол села — Слава тебе, Господи, за всё! Спать легла — Матушка, Пресвятая Богородица, помилуй меня, грешную!».
Девушкам постелили в «гостевой», как назвала Надежда Владимировна, уютную комнату с окнами во двор.
— Не фига себе, кроватище! — Ксюша повалилась на широченную кровать, занимавшую большую часть комнаты. — Интересно, у Ярика в комнате такой же сексодром. Кстати, почему ты к нему на «Вы» обращаешься?
— Не знаю. Так получается.
— А он на тебя запал, — Ксения хитро улыбнулась. — Всё время тебя разглядывал.
— Не заметила.
— Когда тебе заметить? Ты же только на телефон смотришь. Хватит от Костика своего звонков ждать: у него медовый месяц. Сейчас в Питере натрахается, вернётся в Москву, тогда и про тебя вспомнит.
Ангелина ничего не ответила, да и что тут ответишь? Грубо, но правильно подруга говорит. Геля позвонила маме, сообщила, что с нею всё в порядке, но придётся в командировке немного задержаться, и отключила телефон — теперь не надо каждую минуту ждать, что появится сообщение «Ангел мой…». Ксения удивлённо подняла брови, посмотрев на погасший экран Гелиного телефона, но ничего подруге не сказала.
За окном крупными хлопьями пошёл снег, снежинки кружились в весёлом хороводе, всё убыстряя бег, и девушкам было так приятно находиться в тёплом доме,
Глава 7
Снег продолжал идти, он шёл и вечером, и ночью, и на следующее утро.
— А сегодня вроде потеплее, — Ангелина, выйдя на улицу, стряхивала снежинки с пуховика.
Девушки отправились к дому бабы Шуры по нападавшему за ночь глубокому снегу. Самое красивое зимой — это, конечно, снег, белый, пушистый, легкий, как лебединый пух, но когда его слишком много, то он уже не радует: дворников в деревне штатное расписание не предусматривает. Утром Ярослав расчистил дорожку перед своими воротами, а к избушке ведуньи тропка была ещё не протоптана. Похоже, тем утром подруги первыми пошли по заснеженному проулку, ведущему к дому «бабки».
— Я не могу себе представить, как люди живут зимой в деревне, — Ксения указала на заснеженные крыши изб, над печными трубами которых вился сизый дымок. — Кругом сугробы, а они сидят там, как полярники на зимовке,
— А я бы с удовольствием здесь осталась, — возразила Геля, — тишина какая! Такой красивой зимы в городе не увидишь.
— Так оставайся, Ярик уже с самого утра перед тобой копытом бил, про свои лесопилки рассказывал.
— Я уже не помню, о чём он за завтраком говорил.
— Странно, а со стороны посмотреть, залюбуешься, с таким интересом ты слушала про ангарные помещения с удобными подъездами и про ленточную пилораму. Ярик, полагаю, решил, что ты к нему на работу собралась наниматься, когда он пожаловался, что бухгалтерша у него в декретный уходит, у тебя прямо глаза загорелись.
— Я вот что подумала: наверное, Косте стыдно, что он меня обманывал, поэтому и не звонит. Может, мне ему написать, что я понимаю: в жизни разные ситуации складываются, — задумчиво произнесла Ангелина.
— Аллё! Ты меня слышишь! — Ксения сняла перчатку и защелкала пальцами перед лицом подруги. — Вот ты так же и Ярика утром слушала, а сама про свой телефон выключенный думала. Хватит в миноре сидеть! Какая разница: Костя позвонит — Костя не позвонит? Ключевые слова этой истории ты только что сказала: «он обманывал»!
С этими разговорами девушки подошли к дому бабы Шуры. Как и накануне, дверь была не заперта, и подруги, потоптавшись на крыльце и отряхнув снег, вошли в жарко натопленную комнату.
— Ох, сегодня метёт! Как, девчата, дошли? Снегом не завалило? — ведунья весело посмотрела на вошедших.
Ангелина, как и накануне, почувствовала разочарование: хотелось необъяснимого — таинственных звуков, колдовского полумрака, — а тут старушка в байковом халате, разноцветные бабочки на клеенчатой скатерти, в углу гудит холодильник, на нём возвышается трехлитровая банка с маринованными огурцами.
— Ты тут на диване обожди, — кивнула Ксении баба Шура, Ангелине же велела: — а ты, красавица, со мной иди.