Цветок для ее Величества
Шрифт:
В каюте я обнаружила эскиз и сразу узнала этот цветок. Джозеф показывал мне его и обещал назвать его в мою честь по возвращении в Англию.
До сих пор я наивно надеялась, что обстоятельства оказались сильнее. Произошли события, на которые он никак не мог повлиять. Он вынужден был отказаться от своих планов. В таком случае меня можно было бы назвать всего лишь случайной жертвой судьбы.
Когда вы ворвались в мою каюту, я была, скажем так, не одета. Я тут же решила, что вы расскажете о моей тайне всей команде корабля. Но вскоре мне стало ясно, что в вашем состоянии вы едва ли могли меня разоблачить. Когда вы начали снова и снова что-то повторять про цветок, я поняла, вместо кого вас послали.
К счастью, вы потеряли сознание. Я смогла быстро одеться и только потом позвала на помощь. Вас снова положили в ваш гамак. После этого случая я до самого Кейптауна не выходила из каюты.
Вечером на празднике в садах Ост-Индской компании я познакомилась с мистером Схеллингом. Пока корабль «Резолюшн» стоял в гавани, я сочла необходимым скрывать, кто я на самом деле, выдавая себя за Барнетта. Одетая в мужское платье, я смотрела по сторонам и искала возможности заработать на обратную дорогу в Англию. До этого я слышала от капитана Кука, что Схеллинг может облегчить подобную задачу. Итак, я назначила ему встречу, объяснила, что в планировании экспедиции произошла некая ошибка и второй ботаник не нужен. Я сказала, что сэр Джозеф Бэнкс щедро отблагодарит его, если Схеллинг поможет мне вернуться в Англию.
Она замолчала и прикусила губу.
— Но он отказался. Он сказал, что не сможет занять мне денег без кредитного письма, лично подписанного Бэнксом. И он предложил мне деньги на билет в обмен на ответную услугу — мои знания о растениях. Он сообщил, что ему как раз очень нужно отыскать один цветок, который требует привезти сам король, и поинтересовался, знаю ли я что-нибудь об этом.
Когда я его расспросила, он объяснил: один шотландский садовник выболтал, что по приказу сэра Джозефа Бэнкса ищет здесь цветок, который король хочет назвать в честь королевы. Естественно, за хорошее вознаграждение.
Позже я догадалась, что произошло на самом деле. Бэнкс бросил меня. Это не было стечением обстоятельств. Я не должна была позволять вводить себя в заблуждение в очередной раз. Я больше ничего не значила для Джозефа, может быть, даже меньше, чем те цветы, которые он оставил на Таити.
У Схеллинга уже был партнер — Рейнхольд Форстер. Голландец хотел использовать его связи в Королевском научном обществе. Форстер мог бы представить Схеллинга в Лондоне. Но Схеллингу нужен был человек, который гарантировал бы, что цветок доплывет до Англии и не погибнет. Садовники из Кейптауна не подходили, потому что все работали на Ост-Индскую компанию.
Эулеус сообщил Схеллингу, что знает местность, где растет цветок, но готов был помочь, только если голландец подарит местному вождю ружья. Кроме того, он требовал себе свободу, потому что надеялся: племя снова примет его обратно после того, как он раздобудет оружие.
Схеллинг объяснил, что цена очень высока, ведь трудовой контракт Эулеуса продлился всего несколько лет. Он был согласен на сделку при условии, что Эулеус сможет назвать ему точное место, где растет цветок.
Туземец настаивал, что будет нашим проводником, но Схеллинг и не думал дарить ему свободу. Он сказал, что мы отправимся сами. Он хотел только узнать, где растут цветы. Мне кажется, Эулеус догадывался, что Схеллинг хочет его обмануть, но у него не было другого выхода. И туземец рассказал Схеллингу о Двуречье.
Я снова встретилась с ним в Двуречье, но до того момента многое произошло.
На борту «Резолюшн» мне удавалось сохранять маскировку, но фургон — другое дело. Не было каюты, в которой я могла бы спрятаться. Хотя я настояла на том, чтобы мне выделили отдельную палатку, было лишь вопросом времени, когда обман откроется. Мои знания в области ботаники лучше, чем у большинства мужчин, так что об этом нечего было беспокоиться.
Она снова ненадолго замолчала, и впервые за время рассказа Мэссону показалось, что за непробиваемой маской есть эмоции. Но вскоре она вновь расправила плечи, взгляд был острый, пронизывающий. Она продолжила историю:
— Через несколько дней, вечером после ужина, Схеллинг отвел меня в сторону и четко и ясно сообщил, что догадывается о том, кто я. У меня не было свободы действий, и мне ничего иного не оставалось, как во всем сознаться. Когда он спросил, на самом ли деле я хорошо разбираюсь в ботанике, я объяснила, откуда получила такие знания. А также рассказала, откуда знаю, что сэру Джозефу Бэнксу не удалось вырастить цветок из семян: я была его любовницей.
Сначала Схеллинг рассердился, но вскоре понял, что в сущности ничего не изменилось, кроме того факта, что в его экспедиции теперь появилась женщина. Как и прежде, я была единственной, кто знал, как доставить цветок в Кейптаун живым.
Больше не было смысла переодеваться. Я удивилась, как мало обращали на меня внимания мужчины, встречавшиеся на нашем пути. Неважно, кто это был — фермеры, трекбуры, хоса или хой-хой, — всем казалось обыденным, что в фургоне путешествует женщина.
Но вскоре Схеллинг понял, что помимо цветка может заполучить и еще кое-что. Я смогла защититься, сказав, что я последую его желанию лишь в том случае, если мы найдем цветок. Кроме того, я раскрою тайну, как сохранить цветок живым, только в том случае, если мне пообещают, что Форстер не будет участвовать в деле и я окажусь той, кто передаст цветок в руки королю.
— Но в этом нет никакого секрета, любой самый заурядный садовник может это сделать! — воскликнул Мэссон.
— Знаю, но иначе я не смогла бы сдержать Схеллинга. Он согласился и обещал мне содействие. Мне казалось, он мне не доверяет. Я не могла позволить себе рисковать. Мне нужен был новый план, и лучшее, что пришло мне в голову, — побег.
Вскоре после нашего отъезда Виллмер отправился разведать местность и сообщил, что нас преследуют. На следующий день мы двинулись дальше, а Виллмер дал крюк и обнаружил вас троих. Схеллинг посчитал, что мы ничего не сможем сделать, пока не доберемся в Двуречье. Поэтому Виллмер довольно часто отправлялся назад, чтобы контролировать ваше приближение и не дать вам возможности обогнать нас или перехватить.
Вскоре после нашего прибытия в деревню хоса, где мы намеревались нанять проводника, чтобы продолжить путешествие в Двуречье, Виллмер доложил, что вы свернули на север, чтобы срезать путь. Мы тут же отправились в дорогу и не останавливались, пока не прибыли в Двуречье. Проводник хоса все время предупреждал Схеллинга о львах, которые бродят по этим землям, охотятся, нападают на людей, но Схеллинг не желал останавливаться и настаивал, чтобы мы продолжали путь.
Когда мы наконец-то прибыли в Двуречье, Эулеус был уже там и рассказал вождю об условиях соглашения. Цветок теперь находился в пределах досягаемости. Схеллинг не мог не сдержать слово: он подарил Эулеусу свободу, хотя и с большой неохотой.