Цветок с пятью лепестками
Шрифт:
Видимо, неуверенность и страх отразились у нее на лице, потому что Бахман поспешил вновь обнять ее и, нежно прижимая к груди, ласково прошептать на ушко.
– Моя любовь не должна сомневаться. Я не позволю ее обижать никому.
Ветер поднял рябь на поверхности озера, и солнечное отражение в синеве вод померкло, сменившись тенью, накрывшей собой весь парк и влюбленных, которым в этом мире не было дела ни до кого другого.
Глава 7. Маттео
Рим. Италия. Сентябрь 2017
Маттео уже достаточно долго рассматривал фотографии, полученные с камер слежения заправочной станции. Фотографии достаточно четкие, ясные и совершенно непонятные.
Конечно, если бы удалось своевременно получить доступ к самим записям, то разобраться было бы легче. Но, как выяснилось, по недосмотру полицейского эксперта, записи были стерты и восстановлению не подлежали. Остались невредимыми только несколько десятков принтскринов, которые успел распечатать удачливый репортер местной газеты, первым прибывший на место происшествия.
Но репортера интересовало совсем не то, что его, поэтому на фотографиях были, главным образом, пострадавшие в давке, разбитые машины и попавшие в кадр безумцы. Люди, которые потеряли память и начали приходить в себя только сейчас, постепенно вспоминая, как их зовут, но совершенно не понимая, как они оказались в том месте.
Эти люди тоже вызывали у него интерес, но не такой, как две девушки на одной из фотографий. Фотография была необыкновенной, и с ней была также связана необыкновенная история.
Девушки на фотографии стояли обнявшись, причем, одна из них была спиной к камере, и можно было различить только ее светлые волосы. Зато лицо второй было видно достаточно четко. На этом лице был написан испуг.
Конечно, ей было чего бояться, стоящий перед ней мужчина был объят пламенем. Багровый язык словно обернулся вокруг него, сжимая в огненной спирали. И в руке мужчины, поднятой на уровне лица, определенно было нечто, напоминающее пистолет.
Безусловно, это была необыкновенная фотография. Ведь, согласно протоколу полиции, изображенный на ней мужчина погиб совсем в другом месте, а именно – при аварии двух легковых автомобилей, пытавшихся покинуть стоянку. Автомобили столкнулись, загорелись, и Мачей Поспешальски, гражданин Германии польского происхождения, не смог выбраться и задохнулся внутри машины. Никакого оружия в машине, естественно, обнаружено не было.
Маттео сложил фотографии в папку с эмблемой огня на корешке и убрал ее в стол. Трудно сказать, относилось ли это событие, одно из ряда таких же странных событий, захлестнувших Европу в последние годы, напрямую к тому заданию, над которым сейчас работали они все, но оставить его без внимания он не мог.
Стоящий у стены шкаф был заполнен такими папками. Некоторое содержали листы бумаги, пожелтевшие от времени и достойные занимать место в музее. Другие, более новые, были полны черно-белых фотографий и газетных вырезок, отчетов агентов, отправленных за информацией к месту происшествия, писем приходских священников. Некоторые содержали заключения инженеров, технические схемы и чертежи.
Компьютеры облегчили и помогли систематизировать работу, но не отменили главного: только встреча и живое общение помогали определить истину.
Иезуит поднял трубку.
– Рикардо? Да, это я. Я отправил тебе несколько файлов. Необходимо определить всех людей на этих фотографиях. Да, конечно. Любыми способами. Конечно, это санкционировано.
Не подлежало сомнению, огонь на фотографии был необычным. Ведь у него не было никакого видимого источника. Но он уже однажды наблюдал подобное явление и знал, с чем это может быть связано. На фотографии было три женщины. Которая из них?
***
– Завтра, моя дорогая, ты вместе с отцом отправишься в Экбатаны.
Эстер оторвалась от необыкновенного растения, привезенного с дальнего востока последней экспедицией ее дяди. Дядя был единственным мужчиной в их семье, кто не унаследовал никаких способностей к владению стихиями. Но зато он был непревзойденным дипломатом и торговцем, а также очень любил всяческие экзотические растения. Из каждой поездки он обязательно привозил несколько новых образцов, которые мама высаживала в саду около дома.
Последнее время заботу о саде взяла на себя Эстер. Мама говорила, что забота и общение с растениями поможет ей лучше понимать и использовать свои возможности. Конечно, она была права, возвращение к жизни, наполнение новыми силами привезенных саженцев и ростков доставляло девушке огромную радость. Чувства, которые передавались ей от оживающих на глазах экзотических кустарников и цветов, сравнить было невозможно ни с чем иным.
Мама в роли наставницы была лучшей и самой любимой. Другие женщины, которые время от времени занимались с нею, часто мало в чем помогали. У нее временами даже складывалось впечатление,что ей и не желают помогать, но ведь это было невозможно.
В Экбатаны. С этим городом у них было связано очень многое. Мама родилась в Экбатанах. Но она никогда не рассказывала о своей семье. Это было очень странно и загадочно. Жители их города не очень часто ездили в столицу Мидии, а девушки и женщины еще реже.
– Кроме отца поедут еще несколько магов и Сагар.
Эстер хорошо помнила эту немолодую женщину из сообщества Хранительницы, ведь она участвовала в определении способностей девушки. Несколько раз главная дарительница приходила к ней и проверяла ее успехи в развитии стихий. Всегда в зеленом или белом, всегда задумчивая, как будто мыслями решала какие-то другие проблемы. И знающая о своих стихиях все. Так, во всяком случае, казалось девушке.
Ей требовалось значительно меньше силы и времени, чтобы получить тот же отклик от растений. После общения с ними девушка словно слышала песню всего живого вокруг места приложения стихии.
И в то же время странно было, что мама оставалась после бесед с Сагар расстроенной, и потом еще больше времени посвящала работе с дочерью.
В глубине души Эстер считала, что она уже сейчас может значительно больше, чем эта женщина, и даже больше, чем мама, ведь она обладала особым, дополнительным источником силы. Только использовать его она опасалась.