Цветок Запада
Шрифт:
Елстон был суровым и прямолинейным человеком. Ему было за сорок, и он уже похоронил двух жен. Одна из них умерла от какой-то затяжной болезни, а вторая – от лихорадки. Его было невозможно обвинить в смерти своих жен. Но это не успокаивало Имоджин. Отец уважал лорда Ричарда за его храбрость и честность. Но даже отец был вынужден признать, что храбрый лорд плохо относился к женщинам. По его мнению, представительниц слабого пола было можно видеть, но ни в коем случае не слышать. Главное предназначение женщины – это рожать сыновей. Рыцарь уже имел троих сыновей, старший
Граф Ланкастер был немного моложе лорда Елстона. Он отличался более сложной натурой и обладал огромным состоянием, силой и властью. При прежнем короле он был королевским советником, и монарх его очень ценил. Имоджин его тоже жаловала больше, чем сэра Ричарда. Но она всегда сомневалась в подлинности его отваги и в способностях к практической деятельности. Имоджин была уверена, что он на самом деле не такой уж смелый человек, за которого себя выдавал.
Имоджин пыталась найти хотя бы одного более или менее подходящего, но все было безуспешно.
На фоне ночного неба, затянутого облаками, листва над головой казалась черной. Воздух был очень влажным, и хотя не было холодно, Имоджин пришлось плотнее укрыться. Ей захотелось, чтобы отец был жив и продолжал заботиться о ней. Может, согласиться, чтобы король сам подобрал ей мужа?
Но она не знала характера Генриха, и ей стало страшно при мысли о том, что из-за каприза монарха она может достаться жестокому человеку, который будет угнетать ее душу и тело.
Наконец она отвлеклась от этих печальных размышлений и постаралась переключиться на более неотложные проблемы. Сколько времени займет у Рональда и дюжины воинов путь до замка? Им придется двигаться очень осторожно, потому что из замка явно вели неусыпное наблюдение, и кроме того, теперь луна взошла и довольно хорошо освещала все окрестности.
Имоджин решила, что поход займет несколько часов. Она боялась, что придется пролить еще много крови. Потом она вдруг вспомнила что-то очень важное и резко поднялась.
– Господи ты мой!
Фицроджер услышал ее возглас и подошел поближе.
– Вам плохо?
– Нет! – Она ухватилась за его руку. – Я забыла! Как я могла это забыть!
Он отодрал от себя ее руку и стальной хваткой ухватился за плечи Имоджин.
– Что вы забыли? Выражайтесь яснее!
– Ловушка! – сказала Имоджин, вспоминая улыбающегося де Лисла, ведущего свой отряд.
– Я забыла про ловушку. Мой отец два года назад устроил в проходе ловушку, после того как узнал, что некоторые наши секреты просочились за пределы узкого круга лиц.
– Какая ловушка? – спросил громовым голосом Фицроджер. Имоджин показалось, что в ее сердце вонзили кинжал.
– Качающийся камень. Если на него наступит тот, кто не знает его секрета, то упадет вниз в каменный мешок!
Она почувствовала, как он весь напрягся.
– Но это еще не все, после этого прозвучит сигнал тревоги.
Имоджин похолодела от взгляда Фицроджера. Он ее отпустил. Если точнее сказать, то просто отбросил девушку от себя.
– Как вы могли забыть такую важную вещь?
– Западня поставлена совсем
– С тех пор как ее установили, я ни разу не была там. Я просто вспоминала все, что мне было известно… Если кто-то быстро последует за ними, то успеет их предупредить.
Фицроджер стал срывать с себя кольчугу и толстую войлочную куртку, надетую под нее.
– Расскажите мне все точно и уж на этот раз постарайтесь ничего не забыть.
– Может, вам стоит послать кого-нибудь.
– Я уже кое-что знаю об этих ходах. Быстрей рассказывайте.
Он уже остался только в темных штанах и темной же куртке и быстро размазывал по лицу грязь.
Имоджин попыталась собраться с мыслями.
– Ловушка там, где заканчивается скала и начинается каменная кладка стены, – быстро заговорила она. – На стене справа на высоте человеческого плеча высечены три глубокие борозды. Если человек, идущий впереди всех, вытянет руку вверх, то найдет еще три такие же борозды у себя над головой. Он должен сделать один шаг вперед и повторить это еще раз. Это обычные шаги человека среднего роста. В этом нет ничего особенного, но только во время передвижения по потайному проходу все, как правило, шаркают ногами, а не нормально шагают.
Имоджин никогда еще не чувствовала себя так отвратительно.
– Простите меня, прошу вас, – шептала она. – Мне так нравится сэр Ренальд.
– Но если бы я повел отряд, вы бы продолжали спокойно спать? – неприязненно поинтересовался Фицроджер. – Ваши инстинкты срабатывают без осечки. Молите Бога, леди Имоджин, чтобы я успел их догнать.
Он быстро что-то сказал своим подчиненным и помчался к замку. Имоджин напряженно следила за ним. Ей казалось, что если она не станет с него спускать глаз, то каким-то образом сможет ему помочь.
Она прекрасно знала местность и безошибочно догадывалась, где он бежал. Даже при скудном свете луны ей было легко следить за ним. Он не слишком маскировался – ему было нужно как можно скорее догнать своих людей.
Луна выплыла из облаков, и все детали ландшафта стали видны как на ладони. Фицроджер упал на землю и замер. Но Имоджин казалось, что его видно так отчетливо, как будто он лежал на свежем снегу.
Потом луну снова подернуло облаками. Фицроджер в ту же минуту снова бросился вперед, и Имоджин облегченно вздохнула. Бог мой, как военачальник может бросать своих людей в бой, зная, что многие из них погибнут? – думала она.
Если даже он успеет предупредить де Лисла и у них все будет хорошо, сможет ли она вернуть себе замок, не пожертвовав ради себя жизнями многих людей?
Имоджин посмотрела на оставшихся в лесу воинов. В ожидании сигнала к атаке некоторые из них дремали. Погибнет ли кто-нибудь из них сегодня? И кто именно? – думала Имоджин.
Командование у Фицроджера принял другой человек. Это был плотный светловолосый рыцарь, которого де Лисл назвал Вилли. Это он предлагал подвергнуть ее пыткам. Неужели Ублюдок Фицроджер способен пытать людей? На него это было не похоже.