Цветущая мандрагора
Шрифт:
Не зашоренный разум способен оценить неизвестное, никогда не предполагавшееся, и приспособиться к новым способам выживания.
Он прибыл сюда из-за несчастного случая, и разве не мог его народ совершить переход сюда, пока он полз по космосу в свободном падении? Идея использовать Трансформацию для многих лет и миль космического полета муссировалась достаточно часто.
Он очнулся от грезы из-за визжащего шипения за пределами капсулы.
Снаружи. Его тюрьму наполняли атмосферой.
Химик
– Что за ерунда? Зачем пускают воздух в плашкоут? Отпихнув говорившего с дороги, Меган набрала номер
Мусада и завопила:
– Какого черта вы тут вытворяете?
– А вы знаете, с кем разговариваете, капитан-специалист?
Она сделала глубокий и яростный вдох.
– С вами… сэр. Кто приказал дать воздух в баржу?
– Я.
– По тону его было ясно, что, если она хочет воз-л, разить, пусть как следует сначала подумает.
– Но зачем, зачем, зачем?
– Она чуть не заикалась от злости.
– Обеспечить требуемое давление и температуру для рабочих групп. Зачем же еще?
Она проглотила слюну, чувствуя, как горят щеки и выступают на глазах слезы досады.
– Сэр, этот корабль бог знает сколько времени пробыл в космосе, в межзведном глубоком вакууме. Его деревянный корпус подвергался воздействию порожденных космосом атомов и молекул с нулевой абсолютной температурой. Эти следы уничтожены изменением температуры и введением высокоактивных газов. Все, что можно было узнать, погибло.
Она была права, и ему предстояло еще это узнать от начальства повыше. Он просто не рассмотрел вопрос с лабораторной точки зрения.
– Извини, Мег, но мой приоритет в этом исследовании - путешественник, а не корабль. Это более существенное знание, чем простая химия.
Увертка была жалкая, и он это знал. Он обо всем забыл, кроме одного. Кроме инопланетянина.
Она все так же гневно пялилась, и он отключил связь. Потом вызвал библиотеку:
– Вы много накопали?
– Вполне представительная выборка, сэр. Растительные среды различных климатов. Как вы сказали, без человека.
– Отлично. Мне не хочется, чтобы люди предстали перед ним в позах и занятиях, которые он - или оно - не поймет. Подготовьте компьютерную имитацию - голый человек, хороших физических кондиций, в космическом скафандре. Сделайте так, чтобы скафандр мог раствориться. Мне нужен лабораторный эффект, эмоционально отстраненный, чтобы он не реагировал на нас как на «монстров».
– Есть, сэр, - отозвался экран.
– Он выпускает что-то вроде зонда, - сказал другой экран, - Наверное, берет пробу воздуха.
Мусад повернулся к третьему экрану и инопланетному кораблю. Температура в трюме поднялась до минус тридцати по Цельсию, и пар быстро растворялся в теплеющем воздухе. Видимость уже была хорошей.
Когда давление и температура воздуха достигнут нормальных для родной планеты значений, они придут за ним, подумал Ферникс,
Они не пришли, хотя температура и давление стабилизировались. Он был разочарован, но счел, что могут существовать обстоятельства, ему в данный момент непонятные.
Он протянул зонд корабля для анализа атмосферы. Оказалось, что давление снаружи очень низкое, уровень водяного пара колеблется возле отметки «сухо», а показания углекислого газа тревожно малы. В такой атмосфере он мог бы существовать лишь с трудом и с постоянной подзарядкой энергии. И акклиматизация займет время.
Он понял, что в течение многих поколений его народ адаптировался, потому что зародыши растений способны на быстрые генетические изменения. Теперь должны существовать и визуальные различия - кожа, фигура, дыхательные области, - но по сути это все еще его народ…
Что-то цветное шевельнулось перед обзорной щелью, и он прильнул посмотреть.
В обширной тюрьме, прямо на расстоянии вытянутой руки перед носом капсулы, возникло серебристо-зеленое дерево, приобрело цвет и четкость, стало тонким стволом и распустило лучистую крону. В узкой смотровой щели появились и другие, по обе стороны и дальше, приблизительно равномерно расставленные. За ними - широкая река. Формы крон были знакомы (мутации; семена-предки перенесены через пустоту?), и формальный вид речного берега, традиционалистские ряды для поклонения Создателю.
На его глазах сцена изменилась, превратилась в холмистую местность, поросшую коническими деревьями полярной растительности на фоне блестящего луга с зеленым покрытием, где паслись дикие четвероногие твари. Их форма не была знакомой, но его народ использовал пастбищных животных всю свою историю, дети их любили и с ними возились, плакали, когда их забивали. Вот только антропоидные чудища с соседней планеты пугали молодых и вызывали защитный гнев у взрослых.
Картинка растаяла, и он подумал, истреблены ли полностью эти люди-звери. Нескольких могли сохранить, разводить в зоопарках, выставлять…
Новая картинка соткалась в голограмму. Это был берег большого пруда, где плавали зеленые площадки диаметром три-четыре шага. Он узнал водных жителей, хотя проявившиеся детали были незнакомы, и еще какие-то предметы парили и пикировали сверху. Очевидно, аналоги насекомых. Такие линии должны быть неизбежным продуктом одинаковых сред.
Он осторожно расширил смотровую щель и увидел, что картина уходит вдаль, будто ей не мешают никакие стены. Вид отвратительно синего безоблачного неба резал глаза. Этот мир, без прикрытия, явно отличался от родного.