Цветы любви, цветы надежды
Шрифт:
Раздевшись, Билл забрался в постель. Пусть они с Элси не так богаты и свободны, как благородные господа, на которых они работают, но Господь ниспослал им немеркнущую любовь, а она встречается реже, чем черная орхидея.
Наступил еще один знойный день. Билл изнывал от влажной жары. Грудь сдавливало обручем. Казалось, будто в воздухе совсем не осталось кислорода. Он жадно дышал ртом под потолочными вентиляторами приемных отделений, пока больничные служащие просматривали списки пациентов в поисках Лидии, потом изучали ее фотографию и качали головой.
Поиски уводили его все дальше в город.
Билла все сильнее тянуло обратно, в уют и относительную безопасность Уортон-Парка. Только теперь он понял, как ему повезло.
К концу дня Билл обошел все городские больницы, но поиски не дали результата. Он пешком вернулся в отель, уставший и расстроенный, постоянно спрашивая себя: «Что же теперь делать?» Когда он брал ключ у портье, из окна своего кабинета его увидела Жизель и вышла с ним поговорить.
— Вижу по вашему лицу, вы ее не нашли.
— Нет, — вздохнул Билл. — И не знаю, где искать дальше. У вас есть какие-то идеи?
— А что, если расспросить соседей? Я имею в виду дом, где Лидия жила до того, как ее семья уехала в Японию, а сама она перебралась в отель. Возможно, девушка туда вернулась.
— Пожалуй, стоит попробовать, — равнодушно отозвался Билл.
— Я дам вам ее старый адрес. Вы покажете фотографию соседям и местным уличным торговцам. Может, кто-то ее видел... — Жизель осеклась.
Они оба знали, что это слишком слабая зацепка.
Билл поскреб в затылке. Голова раскалывалась.
— Не понимаю, почему Лидия не оставила здесь записку для его светлости и не сообщила, куда уезжает. Ведь она думала, что он вернется и будет ее искать.
— Трудно сказать, почему она так поступила, мистер Стаффорд, — пожала плечами Жизель. Она сочувствовала этому хорошему, преданному молодому человеку: хоть и плохо образованный, с каждым днем он вызывал у нее все большую симпатию.
— Ладно, мэм, спасибо за помощь. Завтра отправлюсь по этому адресу. Через десять дней я возвращаюсь домой и даже ради его светлости не стану откладывать свой отъезд... Иначе потеряю жену.
— Вам не в чем себя упрекнуть, мистер Стаффорд, — улыбнулась Жизель.
Через двадцать минут «тук-тук» доставил Билла по адресу, который дала управляющая отелем, — в самый центр города, на темную узкую улочку, застроенную высокими деревянными домами, которые кренились в разные стороны, так что казалось, будто их повалило ветром. Из сточных канав разило гниющей пищей, и у Билла скрутило живот, когда он остановился перед домом, где, судя по всему, когда-то жила Лидия.
На
Старуха кивнула и указала наверх.
— Она здесь? — Сердце Билла подпрыгнуло от радости.
Пожилая таиландка что-то быстро залопотала на своем языке, качая головой и размахивая руками. Билл шагнул через порог.
— Лидия? Наверху?
— Mai, mai, mai!
Это слово Билл знал. Оно означало «нет».
— А где она? Лидия? — спросил он, сопровождая вопрос мимикой и жестикуляцией.
Дверь перед ним внезапно захлопнулась, так что он едва успел убрать ногу.
Несколько минут Билл колотил по деревянной створке, но ему никто не открыл. Потом он прошелся по улице, стуча в двери соседних домов, однако и эти усилия оказались напрасны.
«Все бесполезно! Придется вернуться домой и сообщить его светлости, что не нашел Лидию. Честно говоря, эта затея с самого начала была обречена на неудачу. Разве можно найти девушку в многомиллионном городе, да еще сразу после войны? Тем более местные жители боятся приезжих с Запада, и языка я не знаю... Моей вины здесь нет. Я сделал все, что мог, но больше искать негде. Потрачу оставшееся время на покупку орхидей и спокойно поеду в Англию».
Билл медленно шел по улице, выискивая свой «тук-тук», который куда-то запропастился. Свернув за угол, он вдруг очутился на большом шумном рынке, купил себе миску лапши и бесцельно побрел вдоль прилавков. Его внимание привлек один, утопающий в невероятно красивых, ярких и ароматных орхидеях. Билл остановился и стал рассматривать цветы, многие из которых видел впервые.
— Вам помочь? — раздался голос из-за листвы.
Билл посмотрел сквозь ряд горшков с дендробиумом и заметил сидящего на полу маленького человечка.
— Вы говорите по-английски? — удивленно спросил Билл.
— Да, немного. — Человечек встал. В полный рост он доставал Биллу до груди. — Помочь вам, сэр? Здесь много редких орхидей. У нашей семьи своя оранжерея в Чиангмай. Это оттуда. Мы знамениты, — с гордостью объявил он. — Мы поставляем цветы в королевский дворец.
— Да, я вижу, растения необычные. — Билл показал на особенно поразительную оранжевую орхидею с тонкими узкими лепестками в темных прожилках и белым продольным гребешком. Он поставил на прилавок свою миску с лапшой, положил туда же фотографию и взял цветок, чтобы повнимательнее его разглядеть. — Что это?
— Это, сэр, Dendrobium unicum. Редкая и дорогая орхидея. — Мужчина усмехнулся. — Любит яркий свет и сухую погоду.
— А это? — Билл поднял растение с нежными, как паутинка, лиловыми лепестками.
«Жаль, не захватил с собой бумагу и ручку! Можно было бы записать названия цветов и их особенности. Похоже, этот парень знает, о чем говорит».
— Это, сэр, Aerides odoratum. Растет на земле в лесу. Любит тень.
— А это?
Следующие двадцать минут Билл с упоением беседовал о мире, который понимал и любил, начисто забыв про Лидию. Ему хотелось скупить все цветы в палатке, отвезти их в свою теплицу, а потом месяцами знакомиться с каждым сортом, экспериментируя с температурой, светом и влажностью.