Цветы на снегу
Шрифт:
— И в следующий раз, уважаемая Анна Петровна, будьте любезны советоваться с нами, прежде чем позвать гостей в наш дом! — назидательно произнес Анатолий.
— К вам в дом?! — задохнулась Анна Петровна. — К вам в дом?! А разве это и не мой дом?!
— Ну, началось! — всплеснул руками зять. — Сейчас нам в очередной раз устроят экскурс в историю! Мы в курсе, Анна Петровна, что в этой квартире уже чуть ли не со времен Октябрьской революции живет род Селивановых и я тут человек пришлый и случайный. Но вы сами нам оставили эту квартиру и переехали в Марьино в мою «однушку». А теперь всю жизнь намерены меня этим попрекать? Так или иначе, мы тут живем уже 10 лет, и квартира и фактически, и юридически наша. И вам придется считаться с нашими интересами! Я категорически против ваших стариковских посиделок!
— Но ведь вы сами уговорили меня продать ту квартиру в Марьино! Жила бы я там себе спокойно и никому из вас не мешала!
— В твоем возрасте уже нельзя жить одной, — возразила Рита. — Случись чего — никто не поможет. Мы пошли на это, чтобы ты всегда была с нами, на глазах.
— А шестьдесят штук баксов просто приятное дополнение к переезду, — вставил словечко Димка.
— А ну помолчи! — прикрикнула на него мать.
— Нельзя жить одной, — горестно проговорила Анна Петровна. — А здесь я разве не одна? Когда ты чувствуешь, что стала только обузой и всем мешаешь, — это хуже, чем быть одной. Кто-нибудь вспомнил, что у меня сегодня день рождения? А ты помнишь, Рита, что вчера был день рождения твоего покойного отца? Ты забыла, в какой каскад праздников у нас всегда превращалась предновогодняя неделя?
— Ну, так в чем проблема? — встрепенулся Анатолий. — Не вижу повода не выпить! Заодно поостынем слегка от этих ссор.
— С вами, Анатолий, я пить не буду, — отрезала Анна Петровна.
— Ой-ой, какое горе! — сокрушенно схватился за голову Анатолий. — И чем же я заслужил такое презрение?
— Вы — недостойный человек!
— Что?! — вскинулась Рита. Она дикой кошкой подскочила к мужу. — Что ты опять натворил, урод?! Снова снюхался с этой рыжей шлюхой?! Мама, с кем ты этого кобеля видела?
Анатолий ошарашенно смотрел на мгновенно превратившуюся в фурию жену и искренне недоумевал, но глазки его тем не менее забегали по сторонам, ясно показывая, что хоть он и невиновен, но рыльце у него все равно в пушку по самый затылок. Именно природная трусоватость вкупе с неумением прятать истинные чувства мешали ему занять в бизнесе положение выше наемного менеджера средней руки.
— Дочка, Диме незачем слушать ваши… — попыталась успокоить разошедшуюся не на шутку Риту мать.
— Я должна знать! Я все должна знать!
— Лучше горькая, но правда, чем приятная, но ложь, — в очередной раз подтвердил свою начитанность вундеркинд из-за своего компьютера.
— Да заткнешься ты сегодня или нет? — закричала Рита. — Отвечай, мама, что и где ты видела?!
— Да плевать мне на его личную жизнь и измены, если они есть. Это не мое дело. Я говорю совсем о другом! Я говорю о том, во что вы превратили этот дом, эту семью! Наш дом превратился в пристанище жлобов! Вы растеряли всех друзей! В этом доме всегда было шумно от веселых компаний, а теперь тут появляются только «нужные люди», перед которыми вы пресмыкаетесь. А старым друзьям, которые не пробились в «звезды», вы не звоните годами!
— Нам тоже старые друзья не звонят, — буркнул Анатолий, обрадовавшись смене темы. — Говорят, если вам давно не звонили друзья — значит, у них все хорошо.
— А кто и зачем будет вам звонить, Анатолий? Позавчера вам звонил ваш старый друг. Он просил вас одолжить ему тысячу долларов на операцию. На операцию! А не на какой-то там бизнес-проект. И вы ему отказали.
— Но у нас у самих нет, — словно оправдываясь, неуверенно сказала Рита.
— Дочка, не нужно меня держать за тупую старуху. Квартира продана меньше года назад. Никаких покупок вы не делали. Да что там говорить — у вас доллары по всей квартире распиханы.
— А вы что-то больно тихо говорите! — Анатолий перешел в наступление, воинственно выставив вперед свою жидкую бородку. — Вы на балкон выйдите да крикните погромче!
— Мама, это деньги на черный день! — заступилась Рита.
— Значит, болезнь друга для вас недостаточно черный день?! Мне стыдно жить с вами под одной крышей!
— А кто вас держит? Ну и не живите! — Анатолий вошел в роль. — Давно надо было вас куда-нибудь устроить!
— Сама устроюсь! — отрезала Анна Петровна и порывисто вышла в коридор.
— А ну заткнись! — рявкнула на мужа Рита. — А ты куда собралась на ночь глядя?
Анна Петровна быстро натянула сапоги — с возрастом она почти не утратила своей гибкости, ее физической форме могли позавидовать многие молодые. Тот же Анатолий, например, чье дряблое брюшко, посаженное на тощие ноги, вызывало какие-то неприличные ассоциации. Она накинула пальто и, схватив шаль и берет, подошла к двери.
— Устраиваться пойду, дочка. В этом доме слишком душно и дурно пахнет.
— Ба, давай я тебя провожу! — выскочил в коридор Димка.
— Не надо, внучек, не беспокойся. Ничего со старухой не случится.
Она вышла на площадку и закрыла за собой дверь.
— Да никуда она не денется, — успокоил жену Анатолий. — Погуляет часок и вернется.
Рита только махнула рукой и пошла на кухню. Плеснула в рюмку коньяку, села за стол. На столе в кастрюле доходило тесто. Рита выпила коньяк и уронила голову на руки. Почему-то сильной женщине очень хотелось плакать.
3
Тынц-тынц, тыдыдынц… Бух-бух… Дзинь-дзинь… А-а-а-а-а!
Кирилл Ильич обессиленно опустился в кресло рядом с детской кроваткой.
Тынц-тынц! — надрывались колонки в соседней комнате.
Бух-бух! — топали по полу отвязные гости.
Дзинь-дзинь — подпрыгивала ложечка в стакане с теплым чаем на столике.
Ааааа! — протестовал против современной музыки годовалый правнук Кирилла Ильича Артемка. Протест его был понятен — около девяти вечера приличные дети должны уже спать. Артемка был вполне приличным ребенком. А вот в приличности его родителей Кирилл Ильич уже давно начал сомневаться. Он тяжело вздохнул, потрепал правнука по белобрысой головке и принялся в очередной раз его убаюкивать, покачивая кроватку и монотонно мурлыча песенку.