Цветы всегда молчат

Белая Яся

Сначала Джози, занятая предотъездными хлопотами, не придала значения, что Тереза ходит за ней почти неотступно. Была у новой горничной и еще одна странность – она постоянно исчезала куда-то. Возвращалась запыхавшаяся и даже не всегда извинялась.

Вот и сейчас, когда Джози нужно было рассортировать белье, служанки рядом не оказалось. Миссис Торндайк схватила колокольчик и позвонила, вложив в это действо все свое негодование. Но никто не явился ни на первый, ни на второй призыв. Лишь на третий раз, грузно переваливаясь с ноги на ногу, прибежала Клодин.

– Звали,

мэм? – сказала она, всем своим видом показывая, как относится к взбалмошности своей юной хозяйки.

– Звала, но только Терезу! – начала закипать Джози.

– А, ну ежели вам нужна Тереза, то стоит поспешить!

– Поспешить?! – колокольчик с грохотом отлетел в сторону. Джози уперла кулаки в свои округлые бедра. – Что бы это значило?!

– А то, мэм, что она уже, поди, капор надевает.

– Капор?!

– Да, мэм, или уже накидку…

Джози не дослушала ее, а, громко хлопнув дверью, вихрем ринулась вниз. Горничная и впрямь как ни в чем не бывало одевалась к выходу. Джози, возмущенная такой наглостью, даже не знала, с чего начать выговор: ей никогда не приходилось заниматься ведением дома. Она привыкла, что слуги всегда прибегали по первому зову и кидались выполнять любой ее каприз. И вот теперь она судорожно подбирала слова позлее. Может, сказать этой нахалке, что капор да еще с розанами – это жутко старомодно?!

Но выпалила она другое, притом это другое вышло у нее, к ее вящей досаде, скорее взвинченно, чем грозно:

– Тереза, потрудитесь-ка объяснить, куда это вы собрались без моего разрешения?!

Горничная с высоты своего роста глянула на нее снисходительно и ответила спокойно:

– Не кипятитесь вы так, сударыня, и не кричите на меня! Кричать будете ночью в спальне!

По мере того, как до Джози доходил смысл сказанного, ее накрывала плохо контролируемая ярость и заливала краска.

– Вы что, – сказала она наконец звенящим от гнева голосом, – шпионили за мной?!

– Да, – честно и беззастенчиво призналась та, – для этого я и была сюда направлена!

Джози опешила. Несколько минут она хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Потом, все-таки взяв себя в руки, проговорила:

– И кто же, позвольте спросить, вас направил сюда? Кто ваш наниматель?

– Нанимательницы, – поправила ее Тереза, наклоняясь и шнуруя башмаки, – ваши сестры.

– Мэри и Сара? – Джози пришлось схватиться за кованую зонтовницу, чтобы не упасть.

– Они самые, – подтвердила горничная и бросила обеспокоенный взгляд на напольные часы, что украшали холл, – и будут гневаться, если я опоздаю с докладом.

Джози тряхнула головой, пытаясь привести в порядок мысли и чувства, находившиеся сейчас в страшном смятении.

– Постойте! – удалось произнести ей. Она расслабила верхнюю пуговицу на воротнике своего дневного платья из тонкой шерсти терракотового оттенка. – Вы не просто подслушиваете, вы еще и сестрам моим пересказываете услышанное?! – Тереза кивнула. – Немыслимо! – Джози распирал праведный гнев. – А знаете что – я еду с вами!

Подайте-ка мне манто, муфту и помогите одеться!

Через четверть часа обе дамы садились в экипаж. Собрание заговорщиц происходило у Мэри. Джози вся пылала: она никак не ожидала такой подлости от родных сестер!

Лондон, Найтсбридж, особняк Мэри Кэссилфон, 1878 год

Мэри и Сара пили чай в гостиной. То была роскошно обставленная комната, обитая малахитово-зеленым шелком, украшенная тяжелыми бархатными портьерами, старинными гобеленами и картинами в позолоченных рамах. Джози поморщилась, с недавних пор она предпочитала лаконичную элегантность столь показной роскоши.

Мэри недавно исполнилось двадцать семь, и она была очаровательной полнушкой, а тридцатилетняя Сара пошла в мать и отличалась стройностью и идеальной осанкой. Сейчас обе были одеты в светлые дневные платья, сшитые по последней моде. Женщин столь поглотила их беседа, что они даже не заметили влетевшую, как метеор, сестру. Но та нервно топнула ножкой, привлекая их внимание.

Раскрасневшаяся с мороза, с выбившимися из прически темными локонами, обрамлявшими нежное безупречное личико, со сверкающими глазами, Джози выглядела богиней мести.

Сестры забеспокоились.

Мэри на правах хозяйки кинулась к ней.

– Ах, Джози! Как хорошо, что ты заехала! – она суетилась вокруг, помогая раздеться и тотчас же передавая одежду подоспевшему мажордому. Затем, взяв сестру за руки, подвела к столу. Тут ее заключила в объятия Сара, нежно расцеловав.

Но Джози была вовсе не настроена на нежности. Нахмурившись, она отодвинулась от обеих, села очень прямо и посмотрела строго.

– Может, вы соизволите – обе! – объяснить мне, как смогли додуматься подослать ко мне шпионку?!

Сара похлопала ее по руке:

– Малышка, не злись на нас. Ты нам совершенно ничего не рассказываешь о своей личной жизни! А между тем у тебя такой муж… – последнее слово она произнесла с придыханием и снова похлопала ее по руке.

– В голове не укладывается! – честно призналась Джози. – Неужели вы не могли просто вызвать меня на откровенный разговор?

– Джози, дорогая, – мягко улыбнулась Мэри, – мы не хотели тебя смущать. Но последняя ваша выходка, там, у родителей… Это было так романтично и чувственно… У нас просто не выходило из головы, как Ричард принес тебя на руках в зал…

– О да, он держал тебя одновременно нежно и сильно… – все тем же умильным тоном сказала Сара. – И мы тогда подумали: «А каков он в интимном плане? Так же любит тебя – страстно, но трепетно при этом?» Вот и подослали Терезу, чтобы она смотрела, слушала, а потом подробно пересказывала нам…

– Как вам не стыдно! Вы же взрослые замужние женщины! – воззвала к рассудительности сестер Джози.

– В том-то и дело, милая, – грустно проговорила Мэри, покачав головой. – Наша жизнь скучна и обыденна. И хотелось хоть одним глазком посмотреть на другую – яркую и полную событий.