Цветы зла
Шрифт:
– "Ну, ты и штучка!"
– "Твоя штучка"
– "Ну, будь по-твоему..."
– Может быть, перейдем к существу дела? – Смирнов, с некоторым усилием переведя глаза на гостя, изобразил на лице стопроцентное внимание.
– Да, конечно, – посерьезнев, согласился Святослав Валентинович. – Для начала скажу, что я – владелец небольшой консалтинговой фирмы и стою где-то около двух миллионов долларов. В эту сумму входят деньги в банке, квартира, дача, машины, короче, все ценное, что у меня есть.
– Нам не нужны сведения о ваших доходах. Мы берем тысячу долларов за день расследования плюс премиальные, размер которых устанавливает клиент...
– Бывший клиент, – мило улыбнувшись, проговорила Марья Ивановна.
– Да, премиальные выплачиваются после завершения расследования, – покивал Евгений Александрович. – К слову сказать, они никогда не были меньше десяти тысяч долларов.
– Свою цену я назвал лишь потому, чтобы вы знали, какой суммой я могу располагать...
– Понимаю... – вперился в глаза собеседника Евгений Александрович. – Понимаю... Дело ваше таково, что за его разрешение вы готовы отдать все...
– Совершенно верно.
– Ну, тогда – вперед. Вам слово – выкладывайте свою беду.
– Да, конечно. Мне будет трудно, но я постараюсь... С чего начать, даже не знаю...
Кнушевицкий замолк, не в силах справиться с охватившим его смятением, но, посмотрев на доброжелательно улыбавшуюся Марью Ивановну, взял себя в руки и продолжил:
– В общем, жили мы вчетвером – семилетняя дочь Елена, жена да я с мамой, Вероникой Анатольевной. Жену звали Кристиной Владимировной. Ей было тридцать пять. Столько, сколько мне сейчас. Работала дизайнером. Красивая, целеустремленная... Много поклонников...
Она умерла в середине апреля этого года на даче. Я приехал в седьмом часу, поднялся на веранду и увидел ее лежащей под столом...
Святослав Валентинович замолк. Воображение представило ему безжизненное тело жены, опрокинутый бокал с черным кофе, безнадежно испорченную скатерть...
– А Вероника Анатольевна с Леночкой где были в это время? – прервала Марья Ивановна возникшую паузу.
– Они были в Переделкино, в гостях у маминой подруги, – продолжил Кнушевицкий глухим голосом. – Приехавший вскоре эксперт, установил, что Кристина Владимировна отравлена цианистым калием. На следующий день пузырек с ядом обнаружила на соседней даче розыскная собака. Он был закопан в земле под флоксами. Нашлись свидетели, которые видели, как Регина Родионовна, владелица дачи, окапывала их вскоре после смерти Кристины Владимировны. Ее взяли под стражу, и на следствии она призналась, что этот пузырек с цианистым калием остался у нее от бабушки... Вот и все.
Марья Ивановна ушла на кухню готовить чай.
– Вы забыли сказать, что Регина Родионовна в течение длительного была вашей любовницей... – сказал Смирнов, пристально рассматривая "клиента".
– Разве?
Смирнов покивал.
– Всегда забываешь о том, что прочно сидит в голове, – скривился в слабой улыбке чувственный рот Святослава Валентиновича. – Да, Регина Родионовна Крестовская была моей любовницей. И стала ею задолго до моего знакомства с Кристиной. Следствие все это установило...
– Расскажите о ней, – сухо попросила Марья Ивановна, располагая на столике чайные принадлежности. Женщинам по разным причинам не нравятся мужчины, имеющие любовниц, да еще "сквозных".
Гость понял, что хозяйка спрашивает о Регине Родионовне.
– Она работает, работала в Правительстве консультантом по протоколу или что-то вроде этого. Я не интересовался деталями, а она особенно не распространялась.
– В общих чертах все ясно, – подумав, сказал Смирнов. – Не могли бы вы теперь сформулировать нашу задачу?
– Я не верю, что Регина отравила мою жену. Я хочу, чтобы вы нашли истинного ее убийцу. Я хочу, чтобы вы сделали все возможное и невозможное для освобождения Регины Родионовны – совершенно неспособной на убийство женщины.
– Вы ее любите? – сочувственно спросила Марья Ивановна.
– Я не могу без нее жить, – помолчав, сказал Святослав Валентинович, дрогнув голосом. – Она владеет мною всецело. Всем владеет – мыслями, волей...
– А почему же вы в таком случае женились на другой женщине? – спросил Евгений Александрович.
Кнушевицкий молчал.
– Нет, уважаемый Святослав Валентинович, так у нас дело не пойдет, – покачала головой Марья Ивановна. – Или вы нам все рассказываете со всей откровенностью, или Регина Родионовна остается в местах заключения вплоть до истечения срока лишения свободы.
– Понимаю, – помрачнев, согласился красавец. И, подумав, проговорил:
– Это Регина придумала женить меня на соседке...
– Хотел бы я ее увидеть, – решил сквитаться Евгений Александрович за интерес Марьи Ивановны к гостю. – Видимо, чрезвычайно интересная и умная женщина эта ваша Регина Родионовна. Как я понимаю, этой женитьбой она хотела убить двух зайцев... То есть взвалить хлопоты по содержанию своего любовника на соседку и добавить романтики в любовные отношения с ним.
– Может быть и так... – гость, с антипатией взглянув в глаза Смирнова, тем не менее, выполнил обещание говорить начистоту:
– Регина Родионовна и в самом деле не любила домашних хлопот... И говорила, буквально говорила, что любовь обратно пропорциональна времени, затраченного на ведение домашнего хозяйства...
– Вы извините моего коллегу за подобные реплики, – отреагировала Марья Ивановна на обиду, посеянную Смирновым в душе "клиента". – Видите ли, он уже работает... А в работе он циник...
Выражение глаз Святослава Валентиновича несколько изменилось.
– Понимаю, в вашем деле невозможно не быть циником...
– Совершенно верно, – согласился Евгений Александрович. – Нам нужна правда без прикрас и ничего, кроме правды без прикрас.
Выражение глаз Святослава Валентиновича вновь изменилось. Марье Ивановне показалось, что правда без прикрас вряд ли его устроит.
– Вы главное ни о чем не беспокойтесь, – сказала она, подкупающе улыбаясь. – По завершении нашей работы вы получите один лишь результат и ровно никаких осложнений.