Да - часть I
Шрифт:
Оба не проронили ни слова по дороге в деревню Гончары.
– Знакомое место? – спросил Нацхи перед самыми воротами и тут же стал всматриваться в черты лица ара, пытаясь уловить малейшее напряжение.
– Нет, – ответил ара. Он сказал правду.
Они дошли до дворца Комохо. Нацхи слез с коня, но никто даже не подошел, чтобы отвести его в конюшню и накормить, поэтому он оставил его прямо у входа. Это подтверждало достоверность доложенной информации. Зайдя внутрь, он крикнул:
– Есть тут кто?
– А, это ты, ара? – ответил голос Джакомо из кабинета.
Хан и разбойник
– Вы Комохо Гончаров?
– Я... – отозвался Рубрус.
– А вы... – Нацхи воздержался от слова «адекватный» и продолжил: – Вы в порядке?
– Меня бросила девушка… – сказал Джакомо, как о конце света.
– Я попрошу вас на некоторое время собраться и быть ко мне внимательным. Вы знаете, кто я?
– Нет... – даже не взглянув на него, ответил Комохо.
Нацхи вздохнул, посмотрел на свой портрет, истыканный найшу, который висел на стене кабинета Комохо, выругался про себя и сказал:
– Меня зовут Нацхи Най.
– А ее зовут Алина...
– Прошу вас, соберитесь, мне нужна ваша помощь! – он все еще не отходил от ара, борясь со своей брезгливостью, – Скажите, это же вы освободили деревню Туманное от ара?
Разбойник не смог сдержать усмешку, а Рубрус печально вздохнул и покивал.
– Я благодарю вас за этот благородный поступок, но, к сожалению, это был обманный маневр. Ваши СЛС уничтожены.
От этих слов Рубрус очнулся от своего тихого безумия и с вопросом посмотрел на Хана.
– Ему известен ход операции, – кивнул Нацхи на ара, – Помогите мне. Только вам известны подробности обстоятельства.
– Когда я пришел в деревню, оставшиеся в живых жители говорили об атаке ара и просили помочь... Ничего связного я от них не дождался…
Нацхи заметил в глазах ара иронию и тут же заключил:
– Это были те самые ара, которые под видом аборигенов остались в деревне и убрали ваш отряд.
Ара старался не начать паниковать; это не ускользнуло от глаз Нацхи.
– Да, так и есть. Каково вам? Неплохо, верно?
– Да уж, оригинально, – ответил Джакомо, снова погружаясь в свой астрал, – Не хотите картошки?
Нацхи вздохнул. Сейчас ему было не до ополоумевшего Комохо.
– Иди к вашим, я не собираюсь тебя преследовать, – сказал он ара, – Скажи лидеру, что после нашей победы я был бы не против с ним поговорить.
***
Анкс отыскала в Аду его небольшой дом. Макс спал на большом диване непонятного цвета от каких-то разводов. Комната выглядела не слишком уютно: диван с разодранной спинкой и два запылившихся пустых шкафа были единственной мебелью в ней, на потемневших стенах отчетливо виднелось множество трещин и царапин, точно кто-то проводил по ней мощными когтями в безумном припадке. Потолок тоже был как будто в копоти, весь черный и мрачный. Видимо, этому дому было суждено давать кров владельцам этой проклятой маски Мешер. Впрочем, никто из них надолго в нем не задерживался.
Дрожь часто пробегала по напряженному лицу Макса, а пальцы крепко впивались в потрепанный подлокотник. Другая рука заботливо лежала на маске. У Анкс сразу возникла потребность вытащить у него из-под руки эту бестию, но такой беспокойный сон трудно не нарушить. Она с сожалением посмотрела на взятый у учителя сборник сочинений Нойраба и, проговорив: «Прости, Нойраша», попыталась подсунуть его под руку Максу, чтобы выпихнуть Мешер. Лучихин сразу напрягся сильнее. Анкс замерла и даже перестала дышать. Его напряжение постепенно ослабло, и она снова чуть продвинула книгу. Но тут проклятая маска зашипела, мгновенно разбудив Макса. Он вздрогнул и взволнованно посмотрел на маску, а потом перевел взгляд на Анкс.
– Что ты делаешь? – диким шепотом проговорил он, – Зачем она тебе?
– А тебе, зачем?! Ты в курсе, что эта маска твою душу жрет??? Тут раньше тоже жил Хвост, ну вот, она его сожрала заживо! Сначала тело, потом душу! – не выдержала девушка.
– Анкс, это закрытая тема. Я хочу убить Тимура. Не спрашивай, зачем. Я сделаю это и все!
«Мда... Парню требуется помощь... Ну, этих, с усмирительными рубашками... Валить надо», – подумала Анкс. Но она осталась.
Он поджал ноги и сел, обняв их руками. Она села рядом и спросила:
– Ты будешь чай?
– Угу, – отозвался он.
Она вышла на кухню, поставила чайник, нашла там старую заварку и залила кипятком. Анкс вернулась уже с чаем. Макс все так же неподвижно сидел на диване. Он принял чашку, обхватив с двух сторон, и обжег холодные руки. Отпустил ноги вниз и поставил ее рядом с собой. Анкс чуть отпила и посмотрела на свое волнистое отражение в чашке. Цвет ее глаз – такой же, как крепкий чай – насыщенно карий, чуть красноватый. Она всегда любила чай. Не столько даже вкус, сколько его запах и цвет. Но цвет этого чая больше напоминал цвет глаз ее брата Джакомо – светлее и без этой красноты. Мысли о нем показались девушке странными, и она посмотрела на Макса.
Он и не притронулся к чашке. Ароматный горячий пар исходил от нее и медленно умирал в воздухе, не прерывая своего танца. Анкс подалась к нему и прикоснулась губами к щеке. Он продолжал смотреть в одну точку, и ясно было, что его взгляд давно уже пробурил это измерение и плутает где-то в небытие. Она потянулась к губам. Но Макс, не отрывая взгляда от чего-то чрезвычайно важного на другом краю Вселенной, только проговорил:
– Пожалуйста, оставь меня одного.
Она отодвинулась от него, и темное начало возмутилось: «Какого шенада?!» Но, оглядев его, она все-таки решила, что лучше, действительно, уйти. Анкс допила свой чай и встала с дивана. Только дойдя до двери, она печально и тихо проговорила: