Да, мой господин!
Шрифт:
– Для антуража. – Тамир следовал за мной и смотрел с огромным интересом. Забрал у меня прищепку, очень бережно повесил обратно.
– Бред. Ты – мужик. Зачем тебе кисточки? Куда их цеплять?
– Тебе придется долго входить во вкус, Ангел. Потом поймешь.
– Нет. Кисточки нужно отрезать.
Блажь, конечно. Я вообще не планировала их трогать больше. Но препоганейшее настроение просило выхода.
– Если ты прикажешь, то отрежу.
– А что, так можно было?
– Внутри этой комнаты – тебе можно все. Ты здесь главная, Домина.
– Я хочу это барахло отсюда выкинуть. Переклеить обои. Прорубить окна. Сделать светлую и просторную гостиную и пить с тобой чай вечерами.
– Не заигрывайся. – Нотки металла в его голосе мигом напомнили, кто здесь главный.
А ведь мне уже почти понравилось, между прочим.
– Ну, тогда не жди от меня инициативы!
– Как только ты увидишь Договор, ты в корне поменяешь свою позицию, дорогая.
Интриговать он умел шикарно… Осталось только понять, когда наши отношения перешли на новый уровень? Или «дорогая» – это про ценники?
Глава 4
Да. Он имел в виду ценники.
Вернее, целый прейскурант: список действий, которые мне придется совершать, и сколько каждое из них стоит.
Я полночи, не смыкая глаз, продиралась через путаницу незнакомых слов и фраз, пытаясь понять хотя бы примерно – что это за чудеса такие.
Судя по звездочкам и сноскам, где-то в конце талмуда, который вручил мне Тамерлан, были пояснения. Но я их так и не увидела – заснула, прямо с Договором вместо подушки.
– Доброе утро, Ангел!
Противный жизнерадостный голос Тамира словно из кошмаров вышел. Я и так полночи его видела во сне – то удирала на шпильках, спотыкаясь о булыжники, то он от меня удирал, а я кричала «Ура, маньяк, наконец-то!».
Хорошая мысль, кстати… Подсознание плохого не посоветует…
– Я еще не умерла, чтобы стать Ангелом. Линой меня зови, и никак иначе.
– Ты не выспалась, Ангелина? – упырь додумался присесть на край кровати и потянуть за краешек.
– Изыди, окаянный! Порчу нашлю, чтобы тебя мучил вечный нестояк!
Отобрала одеяло и спряталась под ним.
– У нас очень много важных дел, Ангелина. Вставай.
Пришлось поднимать голову и вылезать на свет божий. Хищные очи Тамерлана тут же прилипли к моему белью. Хлопковый лифчик, без всяких финтифлюшек и несуразностей, что там можно было увидеть?
– Я, как пострадавший от тяжелого труда на сексуальной ниве, требую льгот и поблажек. Первая: просыпаться тогда, когда захочу, а не когда мне скажут!
– Что у тебя с голосом? – Тамир с усилием отвел глаза от зоны декольте и обеспокоенно всмотрелся в мое лицо.
– Это все, что тебя сейчас волнует? Не переводи тему, не прокатит. Не смей меня будить так рано, Тамир!
– А то что?
– А то я за себя не отвечаю!
– Сейчас половина двенадцатого. Мне кажется, грех жаловаться, Ангелина…
– После того чтива, что ты мне подсунул вчера, слово «грех» приобретает совсем другие смыслы. Так что не богохульствуй, не надо!
– Ты прочитала Договор?
– Наверное. Не помню. Однако это ничего не меняет: я там мало что поняла. Буквы знакомые, слова частично знакомые. А смысл ускользает.
– Ты на практике быстро разберешься. Не переживай. – Он потянулся к моей ладони, хотел погладить, наверное.
– Не трогай! Я не разрешала.
– Быстро учишься… А говоришь, ничего не поняла! – Он радовался и ликовал, как маленький.
– Успокойся. Я просто читала много книг.
Правда, жаль, что ни в одной из них не было про женщин – Домин. Там все как-то больше мужики властвовали. А девушки падали в обмороки от счастья, что над ними такой самец доминирует.
Но зачем об этом знать Тамиру? Вгонять его в обморок я точно не собиралась. Да и где мне взять стальной взгляд, налитые мышцы, кубики на животе и обязательное условие – аромат греха и порока? Ничего такого у меня не было и в помине. Может быть, не стоило мыться так часто… И тогда бы я тоже грешные ароматы источала?
– Ты не планируешь объявлять голодовку, надеюсь, Ангелина?
Я бы еще поразмышляла над проблемами книжных героев, только бы не общаться с Тамерланом. Однако он быстро просек замысел, вернул меня на грешную почву.
– С какой бы стати? Я рассчитываю с тобой разобраться, а потом жить еще очень долго и счастливо.
– Ты здесь находишься почти сутки, а еще ни разу ничего не ела…
– Очень трогательная забота, Тамир. Но прогиб не засчитан. – Это я так вслух говорила, а желудок уже готов был сдаться на радость врагу, только бы в него хоть что-то закинули.
– Одевайся, Ангелина. Поедим, а потом займемся с тобой важными делами. – Ушел, негромко хлопнув дверью.
По всем канонам жанра, мои пальчики на ногах должны были поджаться, а сама я должна была вся зачесаться от набежавших мурашек. Потому что иначе нельзя реагировать на такие властные нотки в голосе. Но как-то у нас с Тамиром все сложилось не канонически. Мурашки не пошли, тело от них не зудело, ногам вообще было фиолетово на происходящее… Организму хотелось помыться и пожрать. Желательно, в обратном порядке. Но мы еще не настолько сблизились с моим то ли рабом, то ли господином, чтобы ходить по его дому неумытой.
Моя одежда куда-то пропала. Это было плохо. Очень плохо. Видения того, как меня заставляют разгуливать по коридорам в нижнем белье, уже вовсю атаковали мозг, сеяли панику, будили злость.
– Ангелина, ты идешь?
Вот же какой гад нетерпеливый!
– Ты специально все подстроил, чтобы поймать меня в самой нелепой позе?
Крайне неудобно разговаривать, сверкая пятой точкой прямо напротив выхода…
– Что ты делаешь?
– Ищу свою одежду.
– Под кроватью? – Он продолжал прикидываться самым последним тупым валенком. Бесил, короче.