Да
Шрифт:
– Ты в своем уме?! Почему раньше не говорил об этом?! Я бы всю деревню на уши поднял, чтобы наши ищейки прочистили свои носы! Я никогда не позволю тебе стать вором! Даже во имя твоей сестры.
– Никогда не позволишь? – ухмыльнулся Макс, – Ты уверен?
– Только через мой труп! – оскалился Инг.
– Будь осторожнее со словами, – Макс начал концентрировать чакру Огня.
– Я не возьму их назад.
– Тогда придется за них ответить!
***
Селлах Реттер и Алекс Сефид уже были на большом расстоянии от места, где оставили Инга и Макса, которые сейчас начали жестокий бой. Они решили тоже разделиться между
Алексу, надо сказать, повезло – он нашел целое гнездо юривай. Правда, лесная крыса, почуяв его запах, удрала вместе со своим выводком, так что Алекс чудом успел ухватить только одного детеныша. Малыш сначала вырывался и беспрерывно пищал, но очень скоро обнаружил, что карман Алекса – место вполне пригодное для сна.
Сумерки начали сгущаться, заливая лес темнотой. Алекс уже дожидался Селлах у большого развилистого ясеня.
Она шла к условленному месту с чувством досады: за весь день ей не удалось поймать ни одной юривай. Пробираясь сквозь заросли, она думала о том, как бы оттянуть встречу с Алексом.
Неожиданно она ощутила чужую чакру и чей-то внимательный взгляд на себе. Это было похоже на чакру Инга, только от нее почему-то было жутко.
– Инг? – позвала Селлах.
Никто не ответил. Странное чувство усилилось.
Селлах услышала поблизости шорох. Властным движением ее развернули и прижали к дереву. Прямо на нее смотрели холодные серые глаза, расчерченные синими стрелами. На бледный лоб незнакомца падали рваные пряди темно-синих волос. Его высокую худощавую фигуру скрывал плащ с особым узором на груди, выдававший в нем адепта секты Кеаго.
Если откинуть личностное отношение к этим сомнительным типам, «секту» Кеаго правильнее было бы назвать орденом. Помимо религиозных ритуалов и жертвоприношений своему богу Дождю, они занимались изобретением новых боевых техник, нередко поражающих воображение даже самых умелых воинов. В частности, у всех Кеаго на шее есть печать, позволяющая смешивать чакру Воды и Тьмы, что многократно увеличивает их силу.
Селлах сковал страх. В свете луны блеснули острые лезвия, прикрепленные к кожаной перчатке сектанта. В следующее мгновение эти когти коснулись ее лица, а вторая рука Кеаго схватила ее за шею. На левой щеке Селлах появилась тонкая струйка крови.
Боль привела ее в себя, и Селлах нанесла сильный удар кулаком с сосредоточенной в нем чакрой Огня. Она прожгла плащ сектанта и почувствовала, что на его впалом животе выступила кровь, но Кеаго так и не отпустил ее. Он сильнее сжал ее горло и впился своим безумным взглядом. Малейшее движение Селлах, и он сдавливал горло с новой силой. Она замерла, и Кеаго снова поднес к ней свои когти. К ее удивлению, он не прирезал ее, а стал выводить на лице символ из кровоточащих шрамов.
– Кнес 4 Сатанг? Что ты делаешь? – раздался за его спиной растерянный голос молодого мужчины.
4
Кнес – глава секты Кеаго.
– Не лезь в дела своего Кнеса, – ответил ему Кеаго, не отрываясь от Селлах – Заканчивай повсюду совать свой длинный нос.
– Я не посмел бы потревожить тебя, Кнес Сатанг. Твои дела – это тайна, которую будут знать только Дождь и моя могила. Но я видел неподалеку двух наших братьев, они что-то заметили здесь и побежали прочь. Я пришел сюда только для того, чтобы увидеть, что же их так ужаснуло.
– Даже если они видели меня, они оказались умнее тебя. Бежать, что есть мочи, увидев то, чего ты знать не должен – так бы следовало поступить и тебе, – Сатанг все еще не отпускал Селлах, которая не смела и шевельнуться, – Но, так и быть, я вернусь в пещеру. Возможно, Дождь послал мне тебя. Иди своей дорогой, брат.
– Тебе не нужно предупреждать меня о необходимости молчания, – поклонился ему Джакомо.
Сатанг бросил Селлах на землю, и она захлебнулась кашлем, встав на колени. Когда она опомнилась от первых раздирающих горло приступов и посмотрела вокруг, брат Джакомо был рядом с ней. Она потянулась за найшу, все еще кашляя и пытаясь подняться на ноги.
– Я тебе не враг, – сказал он.
– Ты же Кеаго!
– Вот еще! Я работаю под прикрытием. Вообще-то я думал, вся моя конспирация полетит к чертям, слишком уж у меня много знакомых. Неужели ты обо мне не слышала?
Он очаровательно улыбнулся, что шло вразрез с тем образом, который он выдерживал в присутствии Сатанга. Селлах хотела еще что-то спросить, но снова закашлялась. Джакомо усадил ее у дерева и дал воды. Когда ее кашель утих, он смыл с ее лица и шеи кровь и смазал рану какой-то зеленоватой мазью.
Жаль, конечно, что и вы наверняка не слышали, каким славным парнем был Джакомо Рубрус, Суури деревни Ма 5 , то есть сихэ рангом выше Мастера. По имени его мало кто называл – обычно просто Рубрус. Он был очень хорош собой, высокого роста, с ассиметрично обстриженными каштановыми волосами. У противоположного пола Рубрус пользовался огромной популярностью. Самый громкий его роман с наемницей крестьянского происхождения был на слуху, наверное, у всего Ханства. Надо сказать, после их расставания эта девушка немало повлияла на решение Комохо Ма заслать к Кеаго агента, а также на подбор для этой миссии подходящей кандидатуры – собственно бывшего любовника.
5
Деревня Ма – селение сихэ, западная застава Северного Ханства. Находится приблизительно в двух днях езды от деревни Ту.
– Сатанг, которого я называл Кнесом, нарушает правила собственной секты. Поэтому он так быстро и сбежал, когда понял, что его могли видеть другие. Хотя ты же сама поняла, что не видел его никто, кроме меня. Про других это я приврал.
– Значит, подло нападать на невинных девушек – это вне ваших правил? Уже радует! – фыркнула Селлах.
– Не «ваших» а «их»! – поправил Рубрус, – Нападать на девушек никто не запрещает, но такие жертвы должны приноситься от лица всех братьев сразу. А Сатанг хочет присвоить все себе и выгородиться перед их божком самым лучшим. Кеаго вполне могли бы убить его за это.
– Так это было жертвоприношение? – спросила Селлах и сделала еще глоток из фляги.
– Да, один из их ритуалов. Будь осторожна, Сатанг теперь может тебя преследовать. Если он сможет закончить печать, твой аккуратный шрамик превратится в мучение на всю оставшуюся короткую жизнь.
Селлах обнаружила, что ее рана на глазах затягивается под воздействием мази, которая уже почти полностью впиталась. Она поблагодарила Рубруса, так неожиданно пришедшего ей на помощь – в ее глазах одного из Кеаго с неуместно обостренным чувством справедливости. Он лишь беззаботно отмахнулся и попрощался с ней. Селлах почти бегом направилась на место встречи с Алексом, а Джакомо зашел еще чуть глубже в лес.