Дачная история
Шрифт:
– А ее-то зачем? – Юлька посмотрела тяжелым взглядом.
– Двоечница! Семя моркови препятствует зачатию!
– И куда его совать?
– В рот! Ложечку семян и жевать, жевать, жевать!
– Лучше воздержанием предохраняться буду, надежнее, – хмыкнула Юлька.
Мы уже несколько дней бродили по лугам и полям поместья, смотрели, что где растет. Нашли цветущую валериану, цмин – кошачьи лапки, а уж горца птичьего, крапивы, пижмы и череды было просто завались! И шиповника в подлеске было вдоволь, и рябины.
Возвращались с мешками и корзинами трав, довольные и усталые. Разбирали добычу, сортировали, связывали пучками и
Слуги в целом с пониманием отнеслись к хозяйской прихоти. Ну, а что, слуги тоже болеют, так что и неплохо, если госпожа в снадобьях разбирается. Маги-целители берут дорого, не ко всякому пойдут, еще уговорить надо.
Вот наш маг-целитель устроил форменную истерику, узнав о лекарственном огороде. Оскорбился за высокое магическое искусство и себя лично. Я свалила всё на Юльку, не моргнув глазом. Еще не хватало, чтоб собственный доктор засвидетельствовал, что баронесса с ума сошла, травки собирает.
Первую партию настойки от кашля и средства от несварения желудка (немножко желчегонного, немного мочегонного и слабительного, для обжор), удалось пристроить без труда в единственную в городе аптеку. Аптекарь понюхал, попробовал и просил приносить побольше, и можно литрами, он сам расфасует и уже сегодня даст заказ стеклодувам на склянки. Мы по этому поводу испекли торт и открыли бутылочку винца.
На следующей неделе у нас намечался бракоразводный процесс. Стряпчий много чего мне сообщил о подвигах барона. Собственно, ничего удивительного: на красивого барона вешались все подряд, даже не требуя брака или денег. Такого породистого мужчину и в любовниках заиметь престижно. Последняя его пассия, Клодина, держала швейную мастерскую.
– Не видать нам платьев по моде, – душераздирающе вздохнула Юлька.
– Ты эту моду видела? – скептически спросила я и мы обе рассмеялись.
У нас и свои швеи найдутся!
Небольшую революцию в сфере женского нижнего белья мы все же произвели, не шибко шокируя общественность. Например, «комбинация» – почему нижняя рубашка на лямочках под платье так называется? Потому что изначально это и была комбинация панталон и нижней рубашки, этакий комбинезон из батиста с кружевами, в свое время поразивший воображение дам XIX века. Но в носке неудобный, как и все женские комбинезоны – чтоб пописать, надо было раздеваться. Название осталось, фасон ушел в небытие. А молнию придумали значительно позднее, и еще позднее придумали вшивать ее по шаговому шву, но это уже совсем другая история, не про белье.
Выкройку обыкновенных трусов я быстро сделала, подкорректировала, по одному боковому шву пришлось делать плоские пуговички, и вместо резинки использовать ленточку. Вот вроде простейшая вещь – резинка, а ведь не было их, пока с каучуком не разобрались и прорыв в химической промышленности не совершили.
Тирза долго хмыкала, рассматривая изделие, но примерила. И – отказалась снимать, до того ей понравился удобный облегающий фасон. Краснеющая Эльвира тоже попросила выкройку через день. Через два дня за выкройкой пришла жена управляющего. Пусть шьют, мне не жалко. Теперь даже служанки в доме носили удобное белье, не говоря уже об удобной рабочей униформе. Ну, какая уборка в платье с белыми манжетами и пышной юбкой? Короткий рукав, немаркий цвет, приемлемая длина до середины икры, фартук.
На классические брюки мы пока не замахнулись, чтоб местное общество не шокировать, но на юбку-брюки с казакином 6
Мы совершенно не скучали с Юлькой.
Наоборот! Где пасовала я, выступала Юлька, где не справлялась она, помогала я. И вовсе мы не скучали по барону! Столько дел было в доме и поместье!
Например, забить крышкой тот колодец, откуда выудили Юльку. Ибо чревато.
Юлька похныкала, но согласилась, что так лучше. Толик-то не одной Юльке глазки строил и допускал к телу. Залетела одна из знакомых девиц, устроила скандал и вот, Толик уже готовился стать мужем и отцом. Юлька молча пошла и аборт сделала. Вот такая любовь вышла.
6
Казакин (casaquin)– популярнейший вид верхней одежды VIII века, декорированная куртка-пальто в талию, до бедер или ниже, сочетающаяся по цвету и отделке с юбкой. Казакин носили все слои населения, от знати до работниц. К казакам отношения не имеет.
Это я сначала удивилась, что Юлька в обратно в колодец не просится.
В книжках женщины радуются, а в жизни очень даже и огорчиться могут из-за беременности. Особенно – внезапной, нежданной и не в браке. Нет, Юльку бы из дома не выгнали, но у нее брат собрался жениться (по той же причине, что и Толик), а у него, как и у невесты, семья жила в двушке-хрущовке. Поэтому Юльку отселили за шкаф в большой комнате, а маленькую отдать решили молодым. Ребенка девать было бы решительно некуда. Это Юлька планировалась, как нянька и помощница молодой семье, а не наоборот.
Поэтому возможную дорогу домой мы заколотили крепкой крышкой. Юлька подавала гвозди, а я стучала молотком. Возница на дороге был далеко, стук слышал, но к чему он, вряд ли мог понять.
Глава 10.
К нам приехал неожиданный гость. Кузен барона, Собрин Матсин, капитан в оранжевом мундире. Приехал из пограничного гарнизона в отпуск, поздравить Эжена со свадьбой и познакомиться с невесткой. Раньше не отпускали со службы.
– Вы очень вовремя, заодно и развод отметим, – мило улыбнулась Юлька.
– Правильно понимаю, он весь отпуск тут собрался торчать? – прошипела я углом рта. – На нашей шее и совершенно безвозмездно?
Нам обеим высокий кудрявый блондин не понравился. Юльке напоминал Толика. Я в принципе не доверяла красивым мужикам. Мне в них нереальность чудилась. Посмотреть красиво, а трогать руками или отношения заводить – не-не, ищите более отважную девушку! Документы бы еще у красавчика проверить, но как? Придумали тут уже удостоверения личности или нет?
Мы гостя накормили (не звери же мы, человека с дороги не покормить), напоили, дали адрес барона в городе и помахали белыми платками вслед коню.
– Зуб даю, вернется, – мрачно предрекла Юлька.
– Зуб беру, не сомневаюсь! – отозвалась я.
Зачем барону свидетель его морального разложения? Меня другое тревожило: то, что он Матсин. Не назначит ли суд его опекуном имения? Я-то после развода, скорее всего, верну девичью фамилию (узнать бы еще, какую), а он урожденный Матсин.
Мы нисколько не удивились, когда кузен вернулся поздно вечером, старательно имитируя неловкость и нежелание нас беспокоить.
– Черт бы подрал эти светские условности, дома бы я его живо наладила из дома, – злилась Юлька.