Далеко на квадратной Земле
Шрифт:
Выйдя на улицу, Кролики заметили, как по трассе, которая пролегала рядом, мчатся машины. Причём все они ехали задом-наперёд. Антон Иванович поймал такси.
– Отвезите нас, пожалуйста, в полицию, – сказал он. – Скорее! Вперёд!
Машина тронулась.
– Что вы делаете? – возмутился папа. – Я же попросил: вперёд!
– А я куда? – проворчал таксист.
– Пап, не нервничай, – сказала Аня. – Ты же видишь, у них тут всё так: шиворот-навыворот.
В полиции сказали, что беглец и дебошир, которого разыскивали, давно задержан. Показали
– А, тогда ясно, – кивнул начальник полиции. – Вам нужен Ашот Иванович. Ну что же, идёмте смотреть.
И он отвёл Кроликов в специальное помещение с камерами предварительного заключения, в дверях которых были небольшие решётчатые окошки.
– Вот, полюбуйтесь, – тихо сказал полицейский.
Мама с папой приблизились и увидели за решёткой копию Антона Ивановича.
– Я тоже хочу полюбоваться, – сказал Виталик, и Ане пришлось его слегка приподнять.
– Извините, – сказал папа, – я понимаю, это не совсем уместно… Но не могли бы вы его отпустить? Пусть живёт там, где жил. То есть у нас в зеркале, в прихожей.
– Но сможет ли он вести себя прилично? – усомнилась мама. – Вдруг снова сбежит.
– Отпустить? Нет ничего проще, – ответил полицейский и, звякнув ключами, открыл камеру. – Ашот Иванович, – позвал он, – выходите.
Двойник появился в дверях, улыбаясь присутствующим. Тут же послышался щелчок. Все обернулись и увидели, как полицейский застегивает у папы Кролика на запястьях наручники.
– В чём дело? За что? – спросил Антон Иванович.
– А теперь, Ашот Иванович, – ласково сказал полицейский, – будьте добры, пройдите, пожалуйста, назад в камеру. – И он втолкнул папу Кролика туда, откуда только что появился его двойник.
– Отпустите его! – потребовала мама. – Что он вам сделал?
– Я уже отпустил. Не видите? – произнёс полицейский. – Вот же он, перед вами. Стоит и всем своим видом выражает счастье. Забирайте его сейчас же, иначе передумаю и посажу обоих.
– Но это не он, это его копия!
– Чем докажете?
– Наш папа не Ашот, – сказала Аня. – Он Тоша. Понятно вам?
– Хорошо, докажите.
– Дорогой, – заглянув в окошечко, сказала мама, – где у тебя документы? С собой?
– Только водительские права.
– Дай.
Папа просунул права сквозь решётку.
– Нотна Чивонави Килорк, – прочёл полицейский. – Ну-у-у, женщина, – уныло протянул он, – это совсем ни в какие ворота. Что за имя? Только за одно это я должен его задержать.
– Мам, вынь, пожалуйста, зеркальце, – попросила Аня. – Оно у тебя в коробке с пудрой.
Порывшись в сумочке, Светлана Сергеевна достала круглую коробку с крышкой. Аня поднесла зеркальце к правам.
– Читайте, – сказала она полицейскому. – Да не сюда глядите. Читайте в зеркале.
– Антон Иванович Кролик, – медленно, почти по слогам прочёл полицейский.
– Ну вот, видите? Нормальное кроличье имя.
В конце концов, папа был освобождён. Кое-как удалось убедить начальника полиции, что если уж отпускать одного, то другого, похожего, совсем не обязательно сажать на его место.
Вышли на улицу. Наступило лето. Августовское солнце припекало так, что сделалось душно. Мама отдала шубу и шапку папе. Дети тоже. Антон Иванович стал похож на вешалку.
– От всех ваших Ашот Иванычей, – пожаловалась мама папиному двойнику, – у меня голова идёт кругом. Ну зачем было сбегать из прихожей? Чем вам там было плохо?
– Вы видели, где я живу?
– Нет, – ответила мама. – Но вы могли бы нам показать.
– Прямо сейчас? – спросил двойник.
– Да, – произнёс папа, – если причина в этом, то нам немедленно хотелось бы её узнать. – В его голосе чувствовалась настойчивость. – Ведите нас сейчас же.
– Дети, не отставать, – сказала мама.
– Можно, я возьму дядю Ашота за лапу? – попросил Виталик.
– Нет, – категорично заявил папа и сам взял обоих детей за руки. (Он всё ещё не доверял тому, кто уже раз его обманул.)
Это была Снеговая, дом 5, квартира 81 (у настоящих Кроликов номер квартиры был 18). Вошли. Папа с мамой увидели обычную прихожую, зеркало висело на том же самом месте.
– Не понимаю, – сказала мама, – на что вы жалуетесь. Живёте не хуже нас.
– Не судите по одной прихожей, – ответил двойник.
– Мам, пап!.. – успев сбегать в комнаты и вернувшись обратно, крикнула Аня. – Вы бы видели, что там творится!
– Где? Что? – спросила мама.
– Там столько мусора! – восторженно сообщил вернувшийся вместе с сестрой Виталик. – Целые горы и холмы! Даже я такого не делаю.
Прошли в комнаты. Какой же там был беспорядок! «Кошмар!» – так сказала мама. Мятые носки всех расцветок, скомканные рубашки, обёртки от конфет и немытая посуда лежали в самых неожиданных местах и покрывались пушистой пылью. В довершение всего из кухни вышел перепачканный шоколадным мороженым дедушка. Он ел его ложкой из пластикового ведёрка. На нём были нечистая футболка и подгузник большого размера. Мама от удивления раскрыла рот.
– Иван Прокофьевич?! – ахнула она.
– Папа?! – спросил Антон Иванович.
– Успокойтесь, – ответил Ашот Иванович, – этот папа не ваш. Пап, это наши гости. Можно сказать, соседи. Присядь где-нибудь, не мешай.
– У меня вырос зуб, – доложил старик. – Молочные выпали, а новые растут. Показать? – И он оскалил щербатый рот, похожий на поломанный дачный забор.
– Не обращайте внимания, – пояснил хозяин квартиры. – Мой отец теряет память. Ему кажется, будто он снова маленький.