Далёкое завтра
Шрифт:
– Откуда ты знаешь? – пораженно спросил Антон, вспоминая триумф, который только что испытал, осознав, что работа поколений выполнена.
– Знаю, – кивнул Павлов, ухмыльнувшись алыми губами сквозь растрепанную бороду. – Я контроллер, и мне нетрудно проследить, куда КИРа перенаправляет большую часть ресурсов. Я вижу, что все ниточки ведут к тебе. Причем последнее время, количество запросов на твою лабораторию увеличилось втрое.
– Ничего значимого… – попытался оправдаться Антон, но Семен перебил его.
– Не бойся! Я не собираюсь выпытывать твои знания. Мне они ничего не скажут. Я лишь выбрал
– С чем я должен разобраться? Я лишь…
– Ты лишь Биоин, – кивнул Тысяча Шестнадцатый. – Биоинженер, который не понимает, причем тут хромосомы разных полов, как у животных. И который начал видеть сны, как и я. Когда-нибудь ты тоже увидишь, как был с женщиной, как у вас был ребенок, и как неизвестная болезнь в одночасье их свалила.
– Болезнь?
– Да! Это последний из моих снов. И самый страшный. Ничего не предвещало беды. Люди – женщины, мужчины и дети – жили как обычно, радовались жизни, новому обществу и тут… Начали просто падать и… умирать. Только женщины и дети, представляешь? Как такое может быть? Что случилось тогда, а главное, почему? Я до сих пор под впечатлением! Их лица…
«Минутная готовность, биоин Власов. Группа Замены на подходе»
– Она ведь говорит с тобой? – неожиданно сменил тему Павлов. Биоин замотал головой, отрицая. – Говорит-говорит. Я знаю. Но это тебе не поможет.
– Что не поможет? – переспросил Антон. Неясная тревога наполнила изнутри. – Я не по…
Тысяча шестнадцатый резко поднес руку с серебряной пластинкой к затылку Власова. Казалось, мир дрогнул. Стены поплыли, свет в глазах померк, и сердце… на миг остановилось. Когда зрение вернулось к Антону, Семена уже забирали человекоподобные машины – Заменщики. Под полупрозрачными композитными мышцами виднелись детали механизма, спокойные лица не выражали эмоций. Власов, лежа на полу, с трудом сфокусировал взгляд на трепыхающейся в руках киборгов фигуре: Семен вырывался и неистовствовал, выкрикивая что-то. Наконец, возвратился и слух, оказывается Тысяча Шестнадцатый кричал ему:
– У тебя сутки! Слышишь? Сутки! Чтобы во всем разобраться и выяснить, что происходит! КИРа тебя больше не видит и не сможет остановить разрядом, но это только на сутки! Запомни! Ответы только у главного… у Первого! Береги электромагнитный излучатель – он может помочь!
С этими словами Павлова выволокли из лифта и быстро утащили навсегда.
Глава 2. Рождение
– Зои Каплан, Девять-Три-Девять, принадлежность к главному сектору, Атланта. – Механический голос ИИ окутывал сознание, которое билось в страхе глубоко внутри и не хотело задействовать чувства. Тело сопротивлялось «рождению»: руки и ноги не желали шевелиться, глаза отказывались открываться, а каждая клеточка девушки чувствовала холод, отчего ее сотрясала мелкая дрожь. Лишь синтезированный голос внутри монотонно говорил, прорывая тугую глухоту еще не успевших окрепнуть барабанных перепонок. – Проверка рожденного материала.
– Проверка нервной системы, – продолжил голос, и сквозь гул в ушах завыли серводвигатели нависшего над голой девушкой механизма. Манипуляторы коснулись Зои в нескольких местах, и их тут же словно пронзили иглы – машина слабыми разрядами тока проверяла реакцию нервной системы. Ток распространялся по нервам на остальное тело, мышцы сокращались, а девушка орала от невыносимой боли, выгибаясь всем телом и сотрясаясь от спазмов сокращенных мышц.
– Проверка зрения, – холодные и безразличные пальцы-манипуляторы разжали веки, и вспыхнул яркий свет направленного на зрачки светодиода. Инстинктивная попытка закрыть глаза оказалась неудачной – робот держал крепко. Вспышка же на несколько долгих минут затмила сознание полностью, не оставив места темноте.
– Проверка слуха, – тут же добавил ИИ, в уши вставили пробки, и резкий невыносимый звук заполнил все вокруг, лишая мыслей и чувств. Вот теперь спасительная темнота не замедлила сменить свет, все еще полыхающий яркими пятнами перед глазами. Только что извлеченный из капсулы роста и не привыкший к таким испытаниям, шокированный организм отключился.
Но в сознание девушка пришла почти сразу. Режим шоковой терапии работал безотказно: сразу после проверок Зои поместили в индивидуальную комнату, где температура сохранялась на несколько градусов ниже комфортной. Девушка продрогла и очнулась, стуча зубами от холода. Свернувшись калачиком и сотрясаясь мелкой дрожью, она несколько минут осматривала стерильно-белое помещение. Огромное, во всю стену зеркало противоположной стены и маленький столик, на котором лежала белая одежда: хочешь согреться – тебе придется напрячься, приложить усилия и встать, что не так просто, ведь мышцам сначала надо вспомнить движения и обрести хоть какую-то силу.
Но Зои лежала, стараясь сопротивляться как можно дольше. Мысли метались, вспоминались десятки предыдущих жизней, полностью идентичных друг другу. Ей-то, в отличие от остальных, совсем не стирали память, так и перекладывали из одного тела в другое, не корректируя ни единого байта информации. Девушка не боялась «Центра рождения», а боялась и ненавидела жизнь, что ждала ее снаружи, после «выписки» – очередную из вереницы жизней, неизменно жестких и гадких. Если бы Девятьсот Тридцать Девятая могла, то размозжила бы голову о зеркало. Но это уже случалось с ней.
Напротив койки находилось вовсе не зеркало, а похожий на него и созданный для обучения огромный монитор, находящийся в режиме «сна». Прошлый раз, в момент очередной реинкарнации, Зои ударила головой в себя, отраженную в зеркале и разъярённую от невозможности выбраться и изменить будущую жизнь. Зеркало, оказавшееся экраном, вспыхнуло и расплылось по центру мутным пятном. Пиксели по краям заискрили. Зои повторила: сквозь разводы серых выжженных ячеек монитора проступила белоснежная стена, а по лбу на переносицу заструилась теплая жидкость. Капля упала на пол, расплескалась ало-красным пятном, боль пронзила голову, отрезвила, но вместо того, чтобы остановиться, девушка с удвоенной силой принялась бить головой о стену. Кровавые следы алыми кляксами отпечатались на белом покрытии, но Зои не успокоилась, пока не рухнула на пол, и лишь краем истекающего из тела сознания услышала синтезированный голос КИРы:
– Образец безнадежно испорчен. Запустить инициацию нового…
В другой раз она попыталась свести счеты с жизнью, набросившись на робота-врача, осматривающего девушку перед выпуском. Но мощный механизм, ощетинившийся словно металлический блестящий спрут множеством различного назначения манипуляторов, распял Зои за руки, отбросил в сторону и «убрался» в стену. Тут же в медблок вошли роботы-надзиратели и отвели Девятьсот Тридцать Девятую в комнату, где потом неделю с экрана-зеркала с ней вел утомительную беседу виртуальный психолог.