Дальняя бомбардировочная… Воспоминания Главного маршала авиации. 1941—1945
Шрифт:
Но стать крупным чекистом Голованову было не суждено, это не его судьба. В 1932 году, в 28 лет, он начинает обучение полетам в небе, становится летчиком-асом, затем начальником крупнейшего Восточно-Сибирского управления Гражданской авиации, которое выводит в лучшие. Перед войной Голованов – шеф-пилот Аэрофлота, орденоносец, его фото публикуется на обложке популярного журнала «Огонек».
В своей книге «День-М» перебежчик В. Резун (Суворов) уделяет Голованову главу под названием «О сталинском буревестнике», где пишет: «Он – воплощение воли и энергии… Этот портрет похож на портрет супермена из кинобоевиков, но именно им он и был. Голованов достигал высших результатов в каждом деле, за которое брался». Однако далее В. Резун, как и в других своих «трудах», лжет, утверждая, что Голованов был одним из «исполнителей темных заданий»
В 1948 году А. Е. Голованов был снят с должности командующего Дальней авиацией и соответствующих его званию постов больше не получал. После окончания с отличием Академии Генерального штаба назначен командиром воздушно-десантного корпуса. Это при том, что в 1944 году все воздушно-десантные войска находились в его подчинении. В августе 1953 года уволен в запас. Голованов не был столь вопиюще несправедливо и беспощадно разжалован, как адмирал Н. Г. Кузнецов, его миновала тюрьма, как А. А. Новикова и А. И. Шахурина. Но ему пришлось в 1950-х годах в буквальном смысле бороться за выживание, ведь в семье было пятеро детей… Пенсия после отставки была низкой, пришлось маршалу на даче ходить за плугом, сажать полгектара картошки. Жена доила корову, вела хозяйство. Детей-школьников в городе поддерживала друг семьи – бывшая домработница…
А. Е. Голованов родился в 1904 году. Это год рождения целого ряда сталинских наркомов и командующих – А. Н. Косыгина, А. И. Шахурина, адмирала Н. Г. Кузнецова, маршала войск связи И. Т. Пересыпкина и др. В 1903 году родился Н. А. Вознесенский, в 1905-м – А. А. Кузнецов. Перед войной Сталин весьма продуманно выдвигал на высшие государственные посты обративших на себя его внимание 35–37-летних талантливых и сверхэнергичных лидеров. Они были не запятнанными в репрессиях и незакосневшими, способными повести за собой народ. Их поднимали наверх, минуя многие промежуточные ступени. В этом был немалый риск, и кто-то из них, как, например, генерал Д. Г. Павлов или командовавший ВВС Красной армии П. В. Рычагов, со своими должностями не справился. Но в большинстве своем сталинский выбор оказался верным. В годы войны эти кадры решили все.
Голованов, едва уцелевший в годы «ежовщины», как видно из полного текста его воспоминаний, поначалу относился к Сталину с предубеждением. Однако затем меняет точку зрения. В первые, тяжелейшие годы войны между летчиком и вождем появляется даже определенное чувство доверия. Именно Голованову, и только ему, Сталин в разговорах с глазу на глаз говорил те слова, которые хотел оставить в народной памяти. Это, несомненно, делает мемуары Главного маршала ценным историческим источником.
Голованов остался верен Верховному до конца своих дней. Не пошел (хотя возможность такая была) на поклон к Н. С. Хрущеву, которого презирал. Получив в 1958 году скромную должность заместителя начальника по летной службе в ГосНИИ Гражданской авиации, Александр Евгеньевич все силы отдавал работе, летал и в 60 лет. Любил родной для него Аэрофлот, в своих воспоминаниях не раз подчеркивал, что именно летчики Гражданского воздушного флота стали поначалу основой АДД.
Но и в ГосНИИ Голованов неугоден, не вписывался в обстановку начинавшегося «застоя» своей богатырской фигурой. С 1966 года – на пенсии. Горькими были для полководца те годы. До конца испил он горькую чашу унижения и зависти… На приветствие одного из бывших подчиненных фронтовых лет, ставшего генералом, у Александра Евгеньевича вырвалось: «Какой я теперь Главный маршал?! Я теперь никто, ничто…» Правда, на это генерал В. Я. Белошицкий, совершивший в годы войны в качестве штурмана более ста боевых вылетов, ответил: «Александр Евгеньевич, вы для нас всегда были, есть
Последние годы жизни А. Е. Голованов отдает работе над мемуарами. Работает так, как привык, – с полной отдачей сил. Неделю за неделей в Подольске изучает документы Центрального архива Министерства обороны. Главы из рукописи Александр Евгеньевич показывал М. А. Шолохову, московская квартира которого находилась в «маршальском» доме на Сивцевом Вражке. Автор «Тихого Дона» дал рукописи высокую оценку и советовал продолжать работу.
Отдельные главы книги «Дальняя бомбардировочная…» были напечатаны в пяти номерах (в течение 1969–1972 годов, с большими перерывами) журнала «Октябрь». Голованов, обладавший умением увлечь читателя, ярко описал свои встречи с И. В. Сталиным. Это вызвало шумные кулуарные споры, потоки восторженных и критических писем. А власти поры так называемого «застоя», как известно, больше всего боялись «шума», то есть живого столкновения мнений.
Наверное, лишь в последнее время появилась возможность более спокойного осмысления ушедшего XX века, в том числе и деятельности Верховного главнокомандующего – личности трагической, стоявшей в эпицентре поистине шекспировских страстей…
На машинописном экземпляре рукописи, побывавшей в Главпуре (Главное политическое управление Советской армии и Военно-морского флота), читаем замечания на полях: «Согласовать в ЦК КПСС (Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС)» (там, где Голованов пишет о словах Сталина в отношении Берии: «Видишь – змея!»); «Проконсультировать в МИД СССР» (там, где Голованов говорит о Тегеранской конференции, бомбардировках Финляндии и других вопросах, касавшихся внешней политики); «Оценку фронтов давать по опубликованным материалам, см. кн. «Великая Отечественная война Советского Союза», «Курская битва» и др.»; «Нельзя противопоставлять Рокоссовского другим советским полководцам»; «Надо ли об этом, сейчас принято другое научное определение» (там, где пишется о десяти сталинских ударах); «Желательно опустить» (там, где цитируется обращение югославских партизан к летчикам АДД – «Да здравствуют наши любимые вожди маршал Сталин и маршал Тито!» и «Да здравствует сталинское племя крылатых!»); «Не надо противопоставлений»; «Это целесообразно опустить»; «Зачем историю АДД давать по немецким данным?»; «Учесть суверенность Чехословацкого государства…»; «См. решения 24-го съезда КПСС» и т. д. и т. п.
Уже набранная в издательстве «Советская Россия» книга, которая готовилась к 70-летию автора, так и не вышла в свет. Александр Евгеньевич отказался учесть ряд письменных указаний Главпура и настойчивое устное «пожелание» – включить в повествование фамилию Л. И. Брежнева. Последовало наказание – глухое умолчание как собственной деятельности, так и всего вклада АДД в Победу… Единственному из советских военачальников Голованову было отказано в публикации воспоминаний! Сравнима с судьбой его книги, наверно, лишь судьба мемуаров конструктора артиллерийских орудий В. Г. Грабина «Оружие Победы» (М., 2000), где откровенно показана борьба мнений и страстей, а также решающая роль И. В. Сталина в принятии на вооружение лучших советских пушек.
Удар был слишком тяжел. Еще очень крепкий физически, Александр Евгеньевич смертельно заболевает. Операция не помогла. Как вспоминает друг маршала летчик-испытатель Герой России В. Ч. Мезох: «Военные врачи сказали, что такого человека еще не видели. Видно, что боль жуткая, зрачки расширились, а он молчит».
Верная спутница жизни Александра Евгеньевича Тамара Васильевна, прекрасная, доброй души женщина, рассказывала: «Последние его слова были: «Мать, какая страшная жизнь…» Три раза повторил… Я стала спрашивать: «Что ты? Что ты? Почему ты так говоришь? Почему страшная жизнь?!» А он сказал еще: «Твое счастье, что ты этого не понимаешь…»
Так ушел из жизни русский воин Александр Голованов. Интересно, что, хотя официальная дата его рождения – 7 августа, он всегда отмечал не этот день, а день ангела 12 сентября – по православному календарю День святого благоверного князя Александра Невского.
Звездным часом поколения, к которому принадлежал Главный маршал авиации, стала, конечно, Победа в Великой Отечественной войне. Дочь Главного маршала О. А. Голованова пишет: «Он стремился принести пользу людям и своей Родине. Он был романтиком и верил, что будет жить в прекрасном свободном обществе, где каждый человек будет счастлив».