Дальняя дорога
Шрифт:
— А кто её не любит в наше время? — Лорка внимательно разглядывал Соколова. — Вам, наверное, за сорок?
— За пятьдесят, — мягко поправил тот.
— Что же это мы беседуем, так сказать, на разных уровнях? Лезьте в окно. — Заметив недоумение в глазах Соколова, Лорка пояснил: — Жена не ждала меня сегодня, захлопнула дверь, а ключ по рассеянности унесла с собой.
Соколов легко, как мячик, перепрыгнул полутораметровый кустарник и подошёл к окну. Лорка, не ожидавший от него такой прыти, посмотрел на него с новым интересом.
— Подать вам руку?
— Перебьюсь.
Соколов положил короткие сильные руки на подоконник, помедлил и одним рывком
— Занимались борьбой? — спросил Лорка, отступивший в комнату.
— И борьбой.
— Но не шпагой?
— Нет, шпагой — нет. — Соколов, улыбаясь — глазки его при этом прятались в розовых щеках, и разобрать их выражение было очень трудно, — терпеливо переминался с ноги на ногу. Он ждал, пока ожившие, сыплющие крохотными голубыми искорками ворсинки ковра не уничтожат окончательно следы влаги и грязи на его туфлях, и разглагольствовал: — Вспоминаю кампанию тридцатилетней давности. Забавная была кампания — долой замки-запоры, эти реликты тёмных веков. И массу комичных, но не всегда приятных недоразумений, которые последовали за этим.
— Резюме: эпохи приходят и уходят, а замки-запоры остаются. Давайте-ка свой плащ и, если нетрудно, закройте окно. — Лорка на лету поймал плащ и сразу же перебросил в прихожую, где его ловко подцепила механическая рука и отправила в шкаф, чтобы он там прошёл обычную сушку, чистку и дезодорацию. — Хватит вам топтаться, вы давно уже чисты, как вакуум между двумя галактиками. Проходите, садитесь.
Соколов опустился в кресло, Лорка подтянул второе, легко скользнувшее по ковру, и сел напротив, по другую сторону столика.
— Чай, кофе? По такой погоде не мудрено продрогнуть.
— Если не возражаете, кофе. — Наблюдая, как Лорка на кнопочном пульте набирает заказ, Соколов признался: — Я и правда продрог, пока бродил вокруг вашего дома. Знал, что вы вернулись, а дверь заперта и сигнализация не работает.
Лорка внимательно взглянул на гостя.
— Вот как, знали?
— Знал, — спокойно подтвердил Соколов.
Он хотел что-то добавить, но его прервал лёгкий музыкальный аккорд, повисший в воздухе.
— Ага, — удовлетворённо проговорил Лорка, — вот и кофе готов.
Центральная часть столика опустилась вниз, открывая тёмный провал цилиндрической шахты, и через секунду поднялась уже вместе с кофейником, чашками, молочником, сахарницей и всем остальным, что нужно. Соколов смотрел на все это с удовольствием и некоторой плотоядностью во взоре. Лорка налил себе чашку из сердитого, плюющегося перегретым паром кофейника, потянулся к чашке гостя, но тот мягко, почти нежно остановил его руку.
— Уж позвольте, я сам.
Лорка с улыбкой поставил кофейник на место. Соколов пододвинул к себе высокий стакан, налил в него сливок, добавил ледяной воды и сахару. Помешивая этот импровизированный коктейль, Соколов проникновенно сказал, обращаясь не столько к Лорке, сколько к накрытому столику:
— Люблю вкусно поесть и попить. Знаю, что это слабость, — он вздохнул, — чревоугодие, но ничего не могу с собой поделать.
Наполнив чашку кофе, он сказал почти благоговейно:
— Глоточек кофе и глоток коктейля — божественно! Моё собственное изобретение.
Несколько раз, совершив эту процедуру, Соколов поднял глаза на Лорку, который уже справился со своим кофе и теперь со снисходительной улыбкой смотрел на странного гостя.
— А вы все-таки варвар, Федор, — сочувственно и грустно проговорил Соколов, наливая себе вторую чашечку. — Облагороженный воспитанием, скованный традициями, отшлифованный тренингом, но все-таки варвар. Вы не понимаете прелести и тонкости застолья.
Лорка усмехнулся.
— Вот тут вы ошибаетесь. По происхождению я типичный аристократ. Моё прошлое своими корнями уходит в целое созвездие именитых родов — графы, пираты и поэты. Но надеюсь, вы пришли ко мне не для обсуждения проблем наследственности?
— Нет, — серьёзно ответил гость, отодвигая опустевший стакан и чашку.
Лорка сдвинул детали сервировки ближе к центру столика, нажатием кнопки отправил все это в шахту. Через секунду крышка столика поднялась, неся небольшой букет осенних, увядающих, горько пахнущих астр. Лорка переставил букет так, чтобы он не загораживал лицо собеседника.
— Слушаю вас.
— Видите ли, Федор… — Соколов примолк и прямо взглянул на Лорку маленькими умными глазками. — Я эксперт, профессиональный эксперт-социолог.
— Вот оно что, — пробормотал Лорка, в его голосе слышалось и уважение, и разочарование, и удивление — все вместе.
Быть экспертом почётно в любой сфере человеческой деятельности, но быть экспертом-социологом почётно десятикратно.
Нет-нет да и случались на Земле и во внеземных поселениях происшествия, которые выглядели дико и необъяснимо: тихая травля неугодных, замаскированный протекционизм, физическое насилие и даже убийства. Люди, виновные в таких поступках, были редчайшим исключением, но все-таки время от времени в силу чисто случайного стечения обстоятельств такие натуры формировались и ухитрялись проскользнуть сквозь тончайшее сито общественного воспитания и профессиональной селекции. Каждый такой социально-патологический случай скрупулёзно расследовался узким кругом лиц, удостоенных особого высокого доверия общества, — экспертами-социологами. Чаще всего эксперты не были профессионалами, а вели свою почётную и тяжёлую работу от случая к случаю. Привлекали к экспертизе и Федора Лорку, когда случались несчастья на космических кораблях и во внеземных поселениях.
— Я хочу дать вам поручение, — все так же прямо глядя на Лорку, сказал Соколов.
— Нет, не выйдет.
— Случай особый, Федор, — мягко настаивал Соколов.
Лорка покачал головой.
— Нет. Я в отпуске, параллельно готовлюсь к экспедиции. И вообще мне не до экспертизы, понимаете?
— Понимаю, но я же говорю, что случай особый. — Соколов помолчал и хмуро закончил: — Речь идёт о расследовании смерти вашего друга Тимура Корсакова.
Переход от покоя и грустного равнодушия к полнокровной жизни был у Лорки молниеносным. Неуловимо подобралось могучее тело, зеленые глаза остро взглянули на Соколова. В эти холодные, будто застывшие глаза трудно и жутковато было смотреть. «Ну глазищи! Глядит как тигр из клетки!» — невольно поёжившись, подумал Соколов.
— Странно выглядит эта смерть, — вслух сказал он, — и события, которые ей предшествовали, выглядят, мягко говоря, необычно.
— Вы кого-то подозреваете? — в упор спросил Лорка.
Соколов отвёл взгляд, достал платок и вытер своё гладкое розовое лицо.
— Я сомневаюсь, — голос его прозвучал ворчливо, почти сердито, — но сомнения мои основательны. Однако ж, прежде чем делиться своими сомнениями, я хотел бы задать вам несколько вопросов.
— Спрашивайте.
— Вы знаете, что тело Тимура так и не найдено?