Далюэрона.Часть 1. Начало

Сана Джин

Но я уже не слышала, что она говорила. Всё моё внимание было приковано к экрану телевизора, если быть точнее, к бегущей строке. В левом углу экрана крупными буквами значилось:

СРОЧНЫЕ НОВОСТИ!

СУДНО "АРАБЕЛЛА" ПОТЕРПЕЛО КРУШЕНИЕ

ТУР ПО РЕКЕ АУРЕЛИЯ ОБЕРНУЛСЯ ТРАГЕДИЕЙ!

В правом углу экрана была показана картинка, на которой судно шло ко дну. Остальные детали не закрепились в моём сознании. Бегущая строка поясняла подробности случившегося, но я не могла ничего понять. И слов диктора я тоже не слышала, но зато услышала сигнал тостера. Этот звук будто стал отправной точкой. Ведро выскользнуло у меня

из рук, вода выплеснулась на пол, и тогда началась моя истерика.

Вода.

Повсюду вода.

Я рухнула на колени, схватилась за голову. Мне казалось, моя голова сейчас взорвётся. Мою оглушающую тишину разорвала трель телефона, лежащего у меня в кармане. Дрожащими руками я нажала на кнопку "принять", потому что сейчас только безумцы были способны спасти меня и не дать мне сойти с ума.

Глава 7

30 сентября, двухпалубный теплоход «Арабелла»

– Мисс, позвольте ваши вещи,– учтиво попросил меня член экипажа. Но я его не слышала, в моих ушах звучал несравненный бас-баритон Тиля 16 . Песня "Angel", была одной из миллиона любимых песен, и как нельзя точно, подходила под настроение.

Видит Бог, я не хотела быть здесь. Так что я не обязана изображать "безудержное веселье". Я оглядывалась по сторонам, стоя на палубе, и любовалась видом, хотя сказать по правде, видела я немного. Были уже сумерки. Или поздняя ночь? Этого я сказать не могла, для меня, что одно, что другое – не имело значения. Зрение у меня хреновое. Но, не смотря на это, я увидела краем глаза, какое-то движение рядом с собой, скорее даже почувствовала. От неожиданности я вздрогнула. Пришлось вынуть из уха один наушник.

16

Имеется в виду солист группы "Рамштаин", Тиль Линдеман

– Мисс, позвольте ваши вещи,– учтиво попросил меня член экипажа, но в его голосе я смогла услышать нотки раздражения.

Как долго он стоит здесь?

Зачем ему мой рюкзак?

Прости, мистер, но я вынуждена тебя огорчить…

– Спасибо за беспокойство, эээ…,– кто-то умный сделал бейджи сотрудников супер крупными и к тому же, они светились в темноте, я опустила взгляд на имя,– благодарю, Кевин, но я бы предпочла оставить свой рюкзак при себе, – не дожидаясь ответа, вернулась к созерцанию темноты. Я, наконец-то, смогла выбраться из душной каюты на свежий воздух, днём ясная видимость воды не позволяла мне расслабиться. К тому же, сейчас на палубе было меньше народу, я была довольна,…пока меня не потревожил Кевин…

– Но, мисс, вы беспокоите других пассажиров…ваш рюкзак, довольно внушительных размеров…

– Думала, что для вас комфорт пассажиров превыше всего? Вы говорите, что другим мешает мой рюкзак, а как же мои интересы?– ощетинилась я,– Мне очень важно, чтобы мой "мешающий другим" рюкзак, оставался при мне! – моя вспышка, удивила меня не меньше, чем Кевина, он замялся.

– Но…я не могу проигнорировать жалобы других…,– виновато потупился он, меня кольнуло чувство вины, за недавний срыв.

– Ладно, приятель, я всё понимаю,– я похлопала его по плечу, по крайней мере, надеюсь, что это было плечо, а не щека. В этой темноте я могла и крупно промахнуться. На этой ржавой посудине у экипажа была странная униформа. Верхним её предметом была безрукавка и галстук – бабочка.

Нэйта бы стошнило, если бы он увидел это безобразие. Какая безвкусица!

Молчание Кевина не избавило меня от моих сомнений, насчёт дилеммы плеча и щёк.

Какое-то знакомое молчание…

И голос…

Я не успела додумать эти мысли, раскат грома и детский плач выдернули меня из размышлений. Детские вопли стали громче, и даже голос Тиля был не в силах изолировать меня от этого невыносимого звука.

Мамочка пыталась успокоить маленького поганца, но пока безуспешно. Рядом с ней бегал кругами ещё один сорванец, и канючил у отца "Пепси", которую тот безмятежно потягивал, не обращая внимания на потуги супруги. С каждой попыткой мамочки, малец только набирал обороты, как назло. Я отвернулась от семейной пары и их шумных отпрысков. Глядя перед собой, я пыталась расслышать припев.

Внезапно, на судно обрушился сильный порыв ветра, хлынул ливень, я порадовалась, что воздушный поток миновал моё лицо, а иначе мне бы, как обычно, спёрло дыхание.

А это был бы не лучший поворот.

Будто бы услышав эхо моих мыслей, теплоход вошёл в левый поворот. Судно накренилось на правый борт. Меня слегка качнуло по инерции, моя "ручная кладь", несомненно, этому поспособствовала.

В это же время сорванцу неподалёку, видимо, наскучила роль попрошайки, и он отбежал от своего отца, прямиком в мою сторону. И самое драматичное, что момент он подгадал ну, прям самый подходящий, в момент крена. И рисковал устроить себе незапланированный заплыв, потому как мой рюкзак у меня за спиной метался из стороны в сторону, как маятник. Или бита. Это, с какого угла посмотреть. В этом мире всё относительно.

Сквозь порывы ветра и брызги волн я услышала полный ужаса вопль мамочки малыша. Боковым зрением я увидела, что Кевин схватил на руки малыша, прежде чем тот упал. Его мама и папа были уже рядом с ним и благодарили "спасителя". Когда я увидела лицо героя дня, моё сердце пропустило удар. Мозг мой опустел, не было абсолютно ни одной мысли. Голова шла кругом. Мир завертелся. Казалось, время замедлилось, а крен всё никак не заканчивался. Вдруг, стало холодно и МОКРО! Как будто из бочки, до меня донеслись вопли людей. Для того чтобы понять, что дело вовсе не в моём головокружении, мне понадобилось три секунды.

Я в панике оглядывалась по сторонам, к счастью или к несчастью, на палубе теперь было светло как днём, судно кренилось всё больше, и прожектор, который до этого был где-то высоко, светил прямо на эпицентр паники. Большинство людей, которые находились рядом со мной, были напуганы, не просто напуганы, на их лицах читался ужас. Я судорожно сглотнула. Ко мне вернулась способность мыслить, пусть и не ясно.

Я не умею плавать…

Я не умею плавать…