Дама червей
Шрифт:
Глава 8
Экзотика. Это было даже не слово, скорее ощущение. Кил медленно выплывал из глубокого сна, каким уж бог знает сколько времени не спал. Он лениво потянулся, и уже более определенно сосредоточился мыслями на Рине.
Шикарная женщина. Классические черты лица — точеные, тонкие и в то же время необыкновенно мягкие. Плавная речь, грациозные движения. Часто замыкается в себе, выглядит недоступной и холодной. И какое удивительное превращение происходит с ней, когда эбеново-черные волосы рассыпаются по плечам всей своей тяжестью, чудесно оттеняя светлую кожу.
Никогда Килу
Он снова сладко потянулся, заурчал, как кошка, которую приласкали, улыбнулся и вытянул руку. Улыбка тут же исчезла. Кил сдвинул брови, краски, только что мелькавшие перед глазами, разом потускнели, ленивая нега исчезла — он так и вскинулся на месте. Рины не было.
— Черт бы ее побрал! — не сдержавшись, вслух выругался Кил. И черт бы побрал меня самого, уже про себя добавил он. Как это он прозевал ее уход? Ведь всегда спит так чутко, реагируя на малейший шорох.
Он нынче словно гашиша накурился, ринулся в страсть, как в бурю, бушующую на поверхности води запутался в сладкой паутине желания, которое лишило его последних остатков разума. Забылся в неслыханном наслаждении, в томном покое, а она ушла.
Кил вздохнул. В следующий раз будет умнее. Он позволил себе роскошь расслабиться, отдаться чувству, а надо было покрепче обхватить ее осиную талию, либо перед тем, как заснуть, привязать к кровати. Если бы снова удалось заманить ее в эту каюту, хмуро подумал Кил. Да, но что же заставило ее уйти?
Снова убегает. Какая глупость! Кил с трудом подавил желание выскочить из кровати, прочесать судно, найти Рину и встряхнуть хорошенько. Он неожиданно улыбнулся, представив себе, как, совершенно голый, волочит ее к себе в каюту. Жаль, что народные избранники не могут себе позволить такого. Впрочем, он и без того такой бы шутки не выкинул. У него на руках хорошие карты, но играть надо аккуратно, иначе можно все потерять. Не исключено, ей нужна некоторая дистанция. Не слишком большая, но все-таки, чтобы можно было вздохнуть свободно.
О Рина, подумал он, чувствуя, как на него накатывает волна необыкновенной нежности и сочувствия. Он не в силах вернуть ей то, что было у нее отнято, но на будущее может обещать все, что в его власти. А Кил знал, что, когда принимаешь дар, когда позволяешь себе открыться навстречу жизни, боль утихает.
Он на мгновение закрыл глаза, и губы его тронула легкая улыбка. Нельзя сказать, будто он с легким сердцем вспоминал Эллен, будто не приходилось ему порой буквально с ума сходить при мысли о том, как несправедливо обошлась судьба с этой необыкновенной красотой. Килу не составляло никакого труда вспомнить ее улыбку, дразнящий взгляд, мелодичный смех. До конца жизни часть его сердца будет отдана ей, и только ей, но именно потому, что Эллен была в его жизни, он испытывал потребность любить и быть любимым.
И все-таки даже Эллен не пробуждала в нем таких чувств, такой страсти и одновременно такой нежности, как Рина. При одном лишь виде этой женщины все тело его воспламенялось. Только ощущать ее присутствие, только слышать голос, только видеть мягкие, исполненные природной грации движения — уже счастье.
Кил громко застонал и сбросил одеяло. При одной мысли о Рине он был готов на стену влезть, а проведя с ней целую ночь…
День сегодня обещает быть трудным, особенно если иметь в виду, что Кил решил действовать осторожно, не спеша. Он поставит западню, она в нее попадется и тогда уж, хотелось бы надеяться, никуда ей не вырваться.
Кил решительно прошагал в ванную и до отказа включил воду. Сегодня ему предстоял обед с доктором Пикаром, ученым из Франции. Пикар был озабочен растущим интересом частных американских предприятий к производству бактериологического оружия. Увлекательное, должно быть, получится застолье, невесело подумал Кил. Но что поделаешь, проблема важная, надо поглубже влезть в нее, а Пикар — человек знающий, серьезный и преданный своему делу специалист.
Перебирая в уме все, что ему было известно о докторе Пикаре и возглавляемой им государственной клинике. Кил хмуро смотрелся в зеркало и яростно скоблил бритвой подбородок. Покончив с этим занятием, он облачился в повседневный костюм, рассчитывая в душе, что и добрый французский доктор будет не при параде. На море дул легкий бриз, да и кондиционер работал вовсю, но вообще-то Кил при любой погоде предпочитал шорты и футболку.
К собственному удивлению у выхода из каюты он остановился, словно что-то еще удерживало его здесь. Кил обернулся: кровать выглядела так, словно над ней пронесся циклон. Циклон, буря — это Рина, стремительная и прекрасная, как ветер.
Кил невольно усмехнулся. Стюард, должно быть, голову сломает, гадая, что же это случилось в каюте всегда такого аккуратного конгрессмена. Как это Доналд говорил; стена обрушилась?
Все еще улыбаясь. Кил вышел и запер за собой дверь. Вставляя ключ в замок, он словно почувствовал холодок в спине и с любопытством обернулся. Ярко светило солнце. На фоне безоблачного голубого неба белизной сверкали надувшиеся на ветру паруса. Воздух прозрачно чист. В морской глади — свежей, нетронутой и словно сотканной из миллионов призмочек, отражается яркое солнце. Так откуда же этот странный холодок в спине?
— А, это вы, конгрессмен. Что-то припозднились сегодня, — окликнул его издали Билл Тейер, известный балагур — любимец всей команды.
Кил рассмеялся, но собственный смех показался ему несколько фальшивым.
— Проспал.
— Вот бы мне так проспать! От этого чертова шторма меня всю ночь мутило.
— Морская болезнь у моряка?
— Да, странно, но факт.
— Ничего страшного, все мы бываем подвержены морской болезни.
— Это уж точно, вчера чуть не каждый второй свалился, — добродушно подтвердил Билл. — Знаете, даже наш док не выдержал. Но, по-моему, сейчас ему уже лучше.
— Правда? — Кил снова нахмурился. Вернулось это странное ощущение. Неприятное ощущение. Похожее на то, что он испытал, узнав, что Рина не запирает каюту. Ощущение действительно непонятное, потому что судно буквально нашпиговано охранниками. Пассажиры прошли строжайшую проверку; документы разве что не под микроскопом рассматривали; досконально проверяли все прошлые связи. Словом, комар носа не подточит.
— Ну да, — подтвердил Билл. — Да вот он, рядом с капитанским мостиком, снова болтает о чем-то с Джоан Кендрик. — Билл завистливо вздохнул. — На нас-то, из команды, она вообще ноль внимания. Первый раз в жизни жалею, что не пошел в свое время в медицинский колледж.