Дамам на все наплевать

Чейни Питер

Понятно? Ну, все было о'кей! Он провернул на бирже еще одну сделку, в результате которой ему посчастливилось получить еще 12 000 долларов. Это произошло 12 января.

Итак, у него 60 000 долларов на чековой книжке в банке, никаких долгов, красавица жена с 200 000 долларов в государственных облигациях, и, по свидетельству врачей страховой компании, отличное здоровье. И что же происходит? А вот что: он вдруг ни с того, ни с сего кончает жизнь самоубийством! Ты можешь это понять?

Вечером 12 января он задержался в конторе со своим секретарем, парнем по фамилии Бэрдль. Жена его в это время, по слухам, находилась в Хартфорде в штате Коннектикут. Он собирался вечером пойти в гости к своим

знакомым, но, как уверяет Бэрдль, Эймс был чем-то сильно взволнован.

В восемь часов он свернул свои дела и позвонил в гараж, чтобы ему подавали машину. Он выпил большой стакан виски, пожелал Бэрдлю спокойной ночи и уехал.

Бэрдль уверяет, что Эймс в тот вечер вел себя как-то странно.

У него был серо-голубой «кадиллак», машина, которую вовек не забудешь! Десять минут десятого ночной сторож на пристани Коттон Уорф увидел, как Грэнворт наскочил на деревянную сваю и грохнулся в Ист Ривер

На следующее утро машину выловили. Грэнворт здорово покалечился. Его отвезли в морг, вызвали по телефону Бэрдля для опознания трупа, и тот подтвердил, что это Грэнворт Эймс. В кармане бумажника у Эймса нашли записку, в которой он писал, что у него что-то не в порядке с головой и что он считает это лучшим выходом. Просит передать жене уверения в своей горячей любви и приносит ей за все извинения.

Вызвали жену. Она была буквально сражена новостью. Парня похоронили. Вот и все.

После приведения в порядок всех дел, Генриетта решила поехать на отдых в гасиенду Алтмира, которая является собственностью Грэнворта Эймса. Он купил ее два года тому назад, когда приезжал сюда, и сдал в аренду Перейре, который называет себя менеджером этого заведения. Генриетта поселилась здесь, а нью-йоркскую контору передала секретарю Грэнворта — Бэрдлю, потому что когда-то Грэнворт сказал, что таково его желание.

Миссис Эймс приехала сюда с 5000 долларов наличными, которые, вероятно, остались после смерти Грэнворта, и, кроме того, она привезла облигации на сумму 200 000 долларов.

Ну, а дальше ты все знаешь. В Вашингтоне стало известно о фальшивых облигациях, и меня назначили на эту работу.

Я сначала просмотрел все материалы следствия, поговорил с Бэрдлем. Он все подтвердил, в том числе и то, что Генриетта была отличной женой и что она была слишком хороша для такого типа, как Грэнворт.

Я решил, что пока буду разбираться в делах, было бы неплохо, чтобы кто-нибудь взглянул на эту дамочку. Поэтому сюда послали Сэйджерса. Ему дали приказ любым способом устроиться на работу в Алтмиру и выяснить всю ситуацию. Он мне все рассказал сегодня ночью, но, к сожалению, знал он очень немного. Вот и все. Ну, что ты на это скажешь?

Меттс почесал в затылке.

— Скажу только, что все это очень интересно, — проворчал он. — По-моему, кто-то забрал у нее настоящие облигации и подменил их фальшивыми.

— Может быть, так, — сказал я, — а может быть, и не так. Слушай, шеф, скажи мне вот что: кому, кроме тебя, заведующий банком рассказывал о том, что она пыталась ему всунуть фальшивые облигации?

— Никому. Крат сам мне говорил, что он ни с кем не делился об этом. Он отдал строгий приказ своим сотрудникам в банке — никому ни слова. Он сказал им, что это дело федеральных властей, и лучше будет, если меньше людей будут об этом знать. Ну, естественно, я тоже никому ни слова. Я знал, что сюда вот-вот должен прибыть федеральный агент, да и вообще-то я о своих делах никому ничего не рассказываю. — Он внимательно посмотрел на меня. — Слушай, не думаешь ли ты?..

— Я ничего не думаю, — перебил я его. — Вот что случилось дальше. Предписание заняться этим делом я получил десять дней тому назад. В то время я был в Пенсильвании. Я сразу приехал в Нью-Йорк и остановился в

одном из отелей на 30-й улице. На другой день я получил анонимное письмо, в котором мне советовали поехать в Палм Спрингс и хорошенько обыскать дом миссис Эймс, где я могу найти несколько интересных писем. И я их нашел. Сэйджерс сказал мне, где находится это ранчо, я поехал туда — там никого не было — и сразу же нашел письма. Они были в книге с вырезанными страницами. Ну, знаешь, шеф, это старый всем известный трюк. Из этих писем следовало, что отношения между Генриеттой и Грэнвортом были отнюдь не такими хорошими, как об этом все думали. Больше того. Из писем следует, что в вечер самоубийства Грэнворта Генриетта была не в Коннектикуте, а в Нью-Йорке, и имела крупный разговор с Грэнвортом. Как тебе это нравится? Он свистнул.

— Это интересно, — сказал он, наливая мне еще бокал, — может быть, вообще не было никакого самоубийства, а это она его убила. Женщины могут проделывать такие штучки.

— И еще как могут, — согласился я. — Но зачем ей понадобилось убивать его? Может быть, она узнала, что облигации на 200 000 были фальшивые, и она рассердилась на него за это? Это было бы довольно убедительным мотивом. Но, с другой стороны, если ей было известно, что облигации фальшивые, что же она полезла с ними в банк? Неужели она такая дура? Она могла бы всучить их кому-нибудь другому, кто не так хорошо разбирается в этих делах, как банковские работники. — Я покачал головой. — Ничего не понимаю.

Он улыбнулся.

— Женщины забавные создания, — сказал он. — Иногда они делают очень странные вещи. Даже лучшие представительницы женского пола.

Я выпил.

— Что ты мне говоришь! — возразил я. — Я их тоже отлично знаю. Вообще женщинам на вое наплевать. Раз уж им засела в голову какая-нибудь идея, они способны на все!

— Да, — согласился Меттс. — Ну, а что же ты собираешься делать?

Я улыбнулся.

— Хорошо, шеф, я скажу тебе. Я, конечно, не собираюсь бегать по здешним местам, потрясать своей бляхой и громко кричать, что я федеральный агент. Нет, я буду жить в отеле «Миранда» как человек, приехавший из Магдалены. Приехал сюда, чтобы сообщить Сэйджерсу о том, что он получил в наследство деньги, и сейчас остался ненадолго, чтобы провести здесь свой небольшой отпуск.

Завтра, вечером я опять поеду на гасиенду Алтмира. Мне хочется поближе держаться к этим парням. Если они затеют карточную игру, то я присоединюсь к ним. Познакомлюсь с Генриеттой, постараюсь узнать, что представляет собой эта дамочка. Действительно ли она экстра-класс, или просто одна из представительниц женского пола, избравшая своей профессией мошенничество и обман.

Я хочу также выяснить, кто убил Сэйджерса и почему. Я хочу узнать все относительно этих фальшивых облигаций.

— Что же, — сказал он, — вероятно, ты не хочешь, чтобы я и мои ребята вмешивались в твои дела на этой гасиенде?

— Ты чертовски прав, — сказал я. — Скажи, а это место действительно такое подозрительное, как о нем говорят?

Он пожал плечами.

— Это одно из известных злачных заведений в здешних местах, — ответил он. — У нас есть много жалоб от ребят, которые потеряли там свои деньги. Ты ведь знаешь, азартные карточные игры преследуются законом, и мы время от времени делаем налеты. Но все это так — детские забавы, потому что как можно остановить людей, которые хотят играть краплеными картами, если это их единственное призвание? Месяцев девять тому назад, в пустынном месте за гасиендой нашли одного парня. Его избили до неузнаваемости, и он был уже мертв. Упорно ходили слухи, что его так обработали на гасиенде после того, как отобрали все деньги. Я ездил туда, но никаких оснований для возбуждения дела не нашел. Я ничего не мог доказать.