Дамби - не гад!
Шрифт:
Возвращение исследовательской группы наделало много шума и раскололо общество надвое. Одни волшебники были уверены, что остров является обителью зла, и лучшим решением будет его уничтожить. Другие опасались, что дементоры, лишившись полюбившегося им пристанища, расползутся, как зараза, по всему миру. Эксперты, изучившие стены здания, излучавшие концентрированные эманации боли и страданий, в один голос утверждали, что уничтожение Азкабана может спровоцировать глобальную катастрофу, сравнимую с погружением Атлантиды в морскую пучину. В общем, остров было решено оставить в покое.
Но потом к власти пришел ярый магглоненавистник
Больше их никто не видел. Следующий министр магии, Персей Паркинсон, также был сторонником использования Азкабана в качестве тюрьмы. Когда пост министра занял Элдрич Диггори, тюрьма уже функционировала на протяжении полутора десятка лет. За это время никому не удалось сбежать, что свидетельствовало об успехе затеи. Однако Элдрич отчего-то не удовлетворился сухими цифрами отчетов. Он решил посетить остров лично и выяснил, что большинство отправленных в тюрьму заключённых давно умерли, а те, кто выжил, лишились рассудка.
Вернувшись в Лондон, впечатленный по самое 'не балуйся' Диггори создал комитет, которому поручил найти замену Азкабану или, по крайней мере, придумать способ исключить дементоров из охранной системы. Но все те же авторитетные эксперты объяснили министру, что ужасные создания до сих пор не покидали остров только потому, что для них регулярно поставлялись души заключенных, и если процесс остановить, оглодавшие твари тотчас ринутся на материк.
Элдрич не сдавался, ставил вопрос о возможности полного уничтожения дементоров, но так ничего и не добился, а вскоре скончался от драконьей оспы (надо же, как удачно!). С тех пор ни один из министров магии никогда не стремился закрыть Азкабан. Политики игнорировали бесчеловечные условия в тюрьме и даже приказали расширить крепость с помощью магии. Большинство оправдывало существование тюрьмы прекрасной статистикой - ни одного побега за все время существования. Ну а остальные молчали себе в тряпочку.
Лекция Томкинка оказалась настолько увлекательной, что я потерял счет времени, а очнулся, лишь услышав звон колокольчика. С сожалением прервав историка, я достал очередную пару бланков контракта и протянул Гариусу перо. Ознакомившись с цифрой ежемесячного жалования, профессор довольно кивнул и снабдил листы своим автографом. Спрятав один экземпляр в архив, я пообещал старику уладить его терки с Министерством и сделать все возможное, чтобы в Хогвартсе Гариус смог продолжить работу над новой книгой. Такой талант нельзя зарывать в землю!
Вопросы с методическими планами и прочей школьной документацией нам пришлось обсуждать уже в присутствии Чарити Бербидж. Кстати, тоже блондинки и весьма привлекательной - об этом Томкинк проинформировал женщину сразу, как только ее увидел. Решив все организационные моменты, я стребовал с профессора аналогичное обещание снабдить меня списком литературы и распрощался со стариком, после чего уделил внимание Чарити.
Мне не понадобилось много времени, чтобы обрисовать женщине общие задачи новой дисциплины с непритязательным названием 'бытовые чары'. Минерва не зря нахваливала Бербидж. Мадам оказалась умной, быстро поняла, что от нее требуется, и заверила меня, что к первому сентября наберет достаточно материала для учеников с третьего по седьмой курсы. Очередной подписанный контракт отправился в архив, довольная Чарити - домой, а у меня началась черная полоса. Сразу трое кандидатов, которых я планировал увидеть преподавателями искусствоведения, собеседование не прошли.
Свирод Шишецкий, известный артефактор-портретист, несмотря на изложенные в письме-приглашении подробности, отчего-то решил, что его зазывают в Хогвартс лишь для набора подмастерьев. Кира Фридман, прославившаяся на всю Англию статьями для модниц в 'Ведьмополитене', нахально заявила, что возьмется обучать только девочек, а музыкант Андрэ Крич, узнав сумму положенного гонорара, рассмеялся мне в лицо. Вот ведь, наглец! Да, играя на гастролях с 'Ведуньями' он получит на порядок больше, но зачем же сразу хамить? Тем более, их турне продлится пару месяцев, а после гитаристу снова придется перебиваться случайными заказами, поскольку его розовые мечты войти в основной состав группы вилами по воде писаны!
Всем вышеперечисленным я без лишних разговоров указал на дверь, будучи обманутым в лучших чувствах. С сожалением оглядел купленную литературу, так и оставшуюся невостребованной, и констатировал, что в этот раз знания Альбуса подкачали. Но хуже всего то, что у меня больше не было на примете магов, занимающихся творческой деятельностью. Не Локхарта же приглашать, в конце-то концов? М-да, вот и мой первый крупный провал...
Эх, как было бы замечательно, угоди я в киношную версию Поттерианы! Там в Хогвартсе и оркестр был, и даже свой хор имелся. С жабками. А в этой реальности в 'самой лучшей школе магии' нет ни художественных кружков, ни самодеятельных коллективов, ни даже театральных клубов! И в ближайшем будущем не появится, поскольку, судя по всему, мне придется оставить затею с введением курса эстетического воспитания до лучших времен.
Обидно! Идейка-то полезная, просто исполнителей подходящих нет. Конечно, я мог бы в два счета решить задачу, найдя в мире магглов какого-нибудь выпускника факультета искусствоведения, готового поверить в чудо, но мешал долбанный Статут Секретности. Может, обратить взор на другие страны, раз местные кадры показали себя с худшей стороны? Написать письмо мадам Максим, пусть она посоветует кого-нибудь из своих выпускниц. Тех же вейл, к примеру. И пусть это решение способно вызвать резкое неприятие у родителей некоторых учеников, зато уроки искусствоведения станут весьма популярны. Особенно у парней.
Над неожиданно вылезшей, словно чирей на пятой точке, проблемой я ломал голову до момента появления в кабинете Уилсона Стомпа. Разрушитель проклятий оказался приятным на вид, вежливым, эрудированным и уверенным в себе молодым человеком. Не старше Снейпа. Для начала я проверил его квалификацию, достав из шкафа один из следящих артефактов Дамблдора. Уилсон быстро разобрался в системе его чар и даже указал на некоторые недостатки, влекущие за собой существенное уменьшение радиуса действия. В результате расспросов выяснилось, что парню, несмотря на довольно узкую специализацию, доводилось лично встречаться со многими опасными существами и опыта ему не занимать.