Дамы любят погорячее (сборник)
Шрифт:
— Очень интересно, — проговорила я, — а если конкретнее?
— Попозже, — пообещал Валерка и едва не повесил трубку.
— Подожди, подожди, — попросила я. — У меня к тебе дело: тут у одного моего хорошего знакомого машину угнали.
— Ух ты, — присвистнул Валерка. — Я бы на его месте повесился, — почти что серьезно добавил он. — И что ты от меня хочешь?
— Ну, чтобы ты узнал что-нибудь по своим каналам! — Я наконец прекратила царапать трубку.
— Ты думаешь, что я волшебник?! — усмехнулся Валерка.
— Но ты же еще на прошлой неделе делал на эту тему репортаж! — укоризненно проговорила я.
— А машину на какой неделе украли? — вкрадчиво поинтересовался Гурьев.
— На этой, — вздохнула я. — Ну, Валерочка, ну пожалуйста, — проговорила я умоляюще.
— Ладно, — сдался Валерка, у которого в принципе было мягкое сердце. В тот раз оно, кажется, уже растаяло…
Я перевела взгляд на кухню. Володька доел картошку, похрустывая грибочками. Кофе из турки он и сам был в состоянии себе налить, что он и сделал, когда убрал тарелку в раковину. Я заметила, что муж машинально прислушивается к нашему разговору.
— Эй, ты куда пропала?! — воскликнул Гурьев. — Я сейчас, между прочим, на место преступления выезжаю, — заметил он.
— Никуда я не пропала, — со вздохом отозвалась я в трубку.
Мне невольно подумалась, что во главу угла я все же ставлю работу, но страдает моя личная жизнь. Нет, муж мне претензий, в общем-то, не высказывает. Но как всякой женщине мне хотелось в отношениях побольше романтики. Однако чем глубже я погружалась в чужое «женское счастье», тем больше ценила свое! У Володеньки были такие милые ямки на щеках и так мило играли, когда он улыбался.
— Марка, цвет, номера? — требовал Гурьев в трубку. — Фамилия владельца?
— Что? Что? — переспросила я. — До меня только сейчас дошло, что я так и не выяснила до сих пор этих подробностей у Дениса. Новость о сыне Анны Степновой затмила все остальное.
— Ирина, — терпеливо проговорил Валера Гурьев, — ты что, сама уже забыла, о чем меня спрашиваешь?
— Нет, — покачала я головой. — Только, понимаешь, я ничего этого не знаю…
— Чего не знаешь? — начал распаляться Гурьев. — Ты что, держишь меня за полного идиота?
— Да нет же, — попыталась я объяснить, — просто столько сегодня всего произошло, что это вылетело у меня из головы! — Вот я-то сейчас и в самом деле чувствовала себя круглой идиоткой. Надо же так опростоволоситься!
— А фамилию владельца ты хотя бы запомнила?
— Запомнила! — воскликнула я и выпалила обрадованно: — Майоров!
— Это который Денис Георгиевич? — неожиданно поинтересовался Гурьев.
— Денис Георгиевич, — ошеломленно подтвердила я. — А ты откуда об этом знаешь?
— Сорока на хвосте принесла, — хихикнул Гурьев, — он только сегодня заявку в милиции оставил, при мне, между прочим… Запомнилось почему-то!
— И что же у него за машина? — скучая, осведомилась я. Стемнело, и в окошко одиноко светил яркий луч фонаря. Я жмурилась, будто от солнца.
— «Жигули», — ответил Гурьев, — «шестерка», белая… Вот только номерных знаков я не запомнил.
— Что? Что? — воскликнула я так громко, что мой благоверный высунулся из кухни. Понял, что ничего не случилось и отправился в спальню — проверять свои непереводящиеся контрольные.
Гурьев повторил информацию.
— Что-то не так? — поинтересовался он.
— Да нет, все так, — постаралась я успокоиться. — Мысль у меня интересная появилась… Ну, ладно, завтра увидимся, тогда и изложу, — сказала я и повесила трубку.
— Что стряслось-то? — крикнул Володька из спальни.
— Да ничего, — отмахнулась я. Мне не хотелось посвящать мужа в происходящее.
Во вторник я первый раз за неделю появилась на студии вовремя.
— Ирина Анатольевна за ум взялась, — констатировала Лерка. Она просматривала какой-то медицинский еженедельник.
— Это еще к чему? — поинтересовалась я.
— Ирина Анатольевна, вы меня удивляете, — заявила Лера. — Вы с этим своим расследованием совсем о работе забыли, — выговорила она мне. — Это же медицинский еженедельник! — подчеркнула Казаринова.
— И что?
Галина Сергеевна сняла очки и протерла их платочком.
— Мы же готовим программу о главном враче! — сообщила она.
— А что, Захарова гремит в местной прессе? — осведомилась я и взяла из рук Леры еженедельник; в нем и впрямь была статья об Инне Ильиничне. В итоге мне пришлось извиниться перед Лерой, которая дулась потом весь день не хуже Галины Сергеевны.
— Как прошли съемки у нее дома? — поинтересовалась я.
— Отлично, — ответил Павел. — Инна Ильинична очень колоритная женщина!
Лера стрельнула в него глазами, но промолчала: отправилась мыть курагу.
— Мне надо уехать, — сказала я, после того как просмотрела домашние кадры, которые мне действительно понравились. У Инны Ильиничны оказалась очаровательная дочь и очень милые внуки.
— Не иначе как в «Парадиз»? — догадалась Галина Сергеевна. — Ирина, — проговорила она самым серьезным тоном, — вы себя не жалеете! Ты себя не жалеешь! — поправилась Галина Сергеевна.
— Галина Сергеевна, со мной ничего не случится, — заверила я ее. Мне совсем не хотелось выслушивать очередную лекцию.
Лера отправилась разыскивать Костю, а я углубилась в чтение еженедельника.
— Насилу нашла! — заявила Лера с порога. — Кошелев Шилова уже собирался запрячь куда-то, но мы с ним отбились! — гордо констатировала она.
— Спасибо, боевая подруга! — поблагодарила я Леру, когда на пороге возник Дольф Лундгрен.
В «Парадиз» нас пропустили без звука. Кажется, теперь каждый охранник клуба знал уже нас в лицо.