Дань псам
Шрифт:
Он мог припомнить и гнев Аномандера Рейка — гнев, подобно демону скованный его волей. Аномандер остался неподвижным, он даже заговорил спокойным, почти вялым тоном. Произнеся одно слово.
Ков.
Но какая ярость сверкнула в глазах драконида при звуке этого имени!
Тогда и началась охота. Лишь глупец захотел бы участвовать в ней. Рейк искал самого опасного мага Багряной Гвардии. Тут же Спиннок вспомнил, как стоял в ночи на уступе Отродья, созерцая заполнивший половину северного горизонта магический шторм. Вспышки, подобный грохоту рыцарской конницы гул под окутанным
Когда две великие силы выходят на поле брани, все легко выходит из-под их контроля. Ков первым моргнул, склонился, покидая поле, обращаясь в бегство? Или то был Сын Тьмы?
Спиннок сомневался, что сможет когда-либо узнать. Такого вопроса Аномандеру не задашь. Тисте Анди потом удалось узнать, что Ков снова вынырнул на поверхность в Даруджистане, устроив новые неприятности. К счастью, его появление оказалось коротким.
Еще одно видение: Силанна устраивает ловушку Джагутскому Тирану на Гадробийских холмах. Новые раны, новое высвобождение магии. Она машет крыльями над истерзанной равниной, пятеро Солтейкенов нарезают круги, словно вороны вокруг орла.
Спиннок подумал, что он единственный недоволен союзом Тисте Анди и Элайнта. Ведь были времена, когда Аномандер Рейк воевал с чистокровными драконами. Когда эти твари отвергли долгую зависимость от К’рула; когда они захотели заполучить всю власть себе. Но мотивы сопротивления Рейка были, как и всегда, таинственны. Появление Силанны — много позже — тоже окутано ореолом загадки.
Нет, Спиннока вовсе не пугает бескровный взор Силанны.
Он достиг арки входа в Новый Дворец, взошел по ступеням. Стражи снаружи нет. Никогда нет. Отворив створку дверей, он вошел внутрь. Впереди коридор с вступающими пилонами (люди сочли бы его неестественно узким). Двенадцать шагов — и другая арка, приводящая в просторный сводчатый зал с полами черного дерева, на нем двадцать восемь сделанных из черненого серебра спиральных терондаев Матери Тьмы. На куполе — зеркальное их отражение.
Такое почитание богини, отвернувшейся от детей, было — на взгляд Спиннока — необычайно, ужасающе неподходящим. О, мудрецы могут спорить, кто от кого отвернулся; но никто не может отрицать ужасные последствия разлада. Было ли это попыткой залечить старую рану? Спиннок считал, что угадать невозможно. Однако Аномандер Рейк лично распорядился сделать терондаи, Невидимые Солнца с дикими вихрями ониксовых лучей.
Если Куральд Галайн имеет сердце, то его манифестацией в здешнем мире должна быть эта палата. Но, проходя по полу к белой словно кость лестнице, он не ощущал никакого присутствия, призрачного дыхания силы.
Поворот — и ему открылось озеро фонарного света. Двое слуг — людей терли алебастровые ступени. При его появлении оба поклонились. — Осторожнее, мокро, — пробормотал один.
— Я удивлен, — ответил Спиннок, проходя мимо них, — что в таком месте вообще нужно мыть полы. Во дворце всего пятнадцать обитателей.
— Это точно, господин, — кивнул слуга.
Тисте Анди помедлил, оглядываясь. — Тогда зачем вы суетитесь? Вряд ли вас послал кастелян.
— Нет, господин,
Пережив миг удивления, Спиннок продолжил подъем. Короткоживущие существа всегда его озадачивали…
Странствие к палатам Сына Тьмы было долгим и одиноким. Гулкие коридоры, запертые и неохраняемые двери. Скромное собрание писцов и разных чинуш кастеляна работало в конторах на нижнем этаже; повара, прачки и гладильщицы, хранители очагов и чистильщики ковров жили и трудились в подвалах. Здесь же, на верхних уровнях, темнота невозбранно владела своим царством.
В длинной комнате, что обращена на Ночные Воды, Спиннок Дюрав нашел повелителя.
Стоявшего лицом к хрустальному окну, занявшему всю стену. Длинные серебряные волосы слабо блестят в тусклом, отраженном свете, который все же пропускает фасетчатый кварц. Драгнипура не видно.
Сделав два шага, Спиннок остановился.
Не оборачиваясь, Аномандер Рейк спросил: — Игра?
— Вы снова победили, мой Лорд. Но почти…
— Врата?
Спиннок сухо улыбнулся: — Когда кажется, что все потеряно… — Кажется, Аномандер кивнул — или его взор, привлеченный чем-то на волнах Ночных Вод, переместился ближе, заставив склониться голову. Рыбацкий челн или гребень какого-нибудь чудища, на миг поднявшийся из вод? Что бы там ни было, повелитель испустил явственный вздох. — Спиннок, старый друг. Хорошо, что ты вернулся.
— Благодарю, Лорд. Я тоже рад увидеть конец блужданиям.
— Блужданиям? Да, воображаю, ты мог воспринять все именно так.
— Вы послали меня на другой континент, Лорд. Раскрытие множества тамошних тайн потребовало… изрядно поблуждать.
— Я долго обдумывал детали твоего рассказа, Спиннок Дюрав. — Рейк все еще не поворачивался. — Остался один вопрос. Мне нужно направиться туда?
Спиннок нахмурился — На Ассейл? Лорд, ситуация там…
— Да, понимаю. — Сын Тьмы наконец не спеша повернулся; казалось, его глаза уподобились кристаллу окна, так ярко они мерцали. — Значит, скоро.
— Лорд, в последний день, в лиге от моря…
— Да?
— Я потерял счет тем, кого убил ради достижения пустынного берега. Лорд, когда я вошел на глубину, достаточную, чтобы скрыться под водой, весь залив был красным. То, что я был все еще жив…
— … вовсе неудивительно, — перебил его слегка улыбнувшийся Рейк. — По мнению твоего повелителя. Увы, я жестоко использую твои умения, друг.
Спиннок невольно склонил голову к плечу. — И после всего мне поручены солдаты из дерева и камня на залитом вином столе? День за днем мои мышцы размягчаются, а стремления угасают.
— Так ты относишься к заслуженному отдыху?
— Некоторые ночи хуже других, мой Лорд.
— Когда я слышу, что ты говоришь о стремлениях, Спиннок, вспоминаю другое место и другое время. Давным — давно мы с тобой…
— И там я, наконец, понял, — безо всякой горечи сказал Спиннок, — свою судьбу.
— Незримый никем. Подвиги без свидетелей. Героические усилия, которые оценит лишь один.
— Оружие нужно использовать, Лорд, или оно заржавеет.
— Слишком часто используемое оружие тупится и покрывается зазубринами.