Данай
Шрифт:
Ещё недавно они конфликтовали по пустякам, более всего Аркадия раздражали её высказывания: «Чувство мысли, чувство мысли, мысль с чувством». Он воспринимал выражение как насмешку над мужскими принципами. Спортсмен Аркадий Правдин знает мысль без эмоций. Чувства мешают результатам в победе над другими.
Сейчас его тронули и голос Вики, и собственное воображение подыграло обстоятельству. Он ей верит, поверил окончательно: «Чувство в мысли – великая сила жизни».
Вика закончила петь, восклицает:
– Сон наяву,
Вот где я живу.
Откровенная мысль включает её восприятие, она слышит голос Чудова:
– В гордости беспечность
Когда всё предопределено.
Аккумулируется глупость,
Чтобы не понять ничего.
Вика говорит Аркадию, что услышала странные строки в голове голосом Чудова. Аркадий внимательно её слушает, признаёт, что и он недавно получил сигнал голосом Чудова.
Виктория:
– Удивительно, прежде не бывало, чтобы Чудов сообщал одинаковую весть двоим по отдельности. Случилось. Недавно Самира мне сказала точно такое же четверостишие, слово в слово
Аркадий обнял милую женщину и прошептал:
– Самовнушение. Вспомнились слова, услышанные от Самиры, а ты подумала, что Чудов говорит.
Виктория опытный настройщик, не стала перечить мужу, предложила:
– Нам надо всем собраться. Время не терпит. Ши нашего давно не видели, вот и будет повод через Ши увидеться с Самирой и Дэнисом.
Аркадий не сказал ни единого слова. Он молчал, потому что знал, Виктория права как никогда.
Дэнис
Приговорённый к пожизненному заключению Дэнис Шар видит на лицах других арестантов глаза с пустынной безжизненностью. О себе думает, что его глаза горят интересом к жизни даже в неволе. Он наблюдает за конвоирами и заключёнными, не понимая, для чего люди становятся бесчувственными. И вдруг он осознанно понимает, что видит себя со стороны – глаза опустошённая бездна, мёртвые планеты во вселенной глазниц, вовсе нет доброты в его зрачках. Тело его представляет собой узловатую мышечную массу. Он готов убить неприятеля тем, что попадёт под руку, если надо зубами загрызёт. Он сам бесчувственный. Безальтернативность его характера – жёсткость для других.
Дэниса вызывают на свидание. Закованного по рукам и ногам под охраной четверых сопровождающих его ведут в отдельную комнату с изоляцией звука, в самый конец одного из протяжённых коридоров. Дэн считает свои шаги: «Две тысячи тридцать семь, две тысячи тридцать восемь, две тысячи тридцать девять… Куда-то далеко ведут». Озноб, злоба, вспыльчивость находят волнами на Дэниса. Он отравлен реальностью, сейчас бросится на конвоиров, заберёт оружие и скорее дойдёт до конца нескончаемого тоннеля полумрачного коридора. «Три тысячи пятьдесят три, три тысячи пятьдесят четыре, три тысячи пятьдесят пять…», – считает шаги. Включается подсознание. «Четыре тысячи одиннадцать, четыре тысячи двенадцать, четыре тысячи тринадцать…», – продолжает считать шаги. Боль пронзает сердце острой иглой. Предчувствие – нельзя убивать охранников. Дэнис считает шаги: «Десять тысяч ноль ноль два, десять тысяч ноль ноль три, десять тысяч ноль ноль четыре…». Коридор без освещения. Темно. На руках и ногах оковы. Натренированному телу идти тяжело, дышать тяжело, сердце обжигает острая боль, грудь горит болью отчаяния.
Во мраке звук нескольких пар ног. Топот стихает в уходящем ритме, приходит во тьму другой звук – голос невиданного животного:
– Гы-гы-гвы, гу-гу, гы-гы-гады, гу-гу-ау, гауды.
Дэнис прислушивается:
– Гу-гу-гу, гу-гвы, гва-жигва.
Он понимает, видит в комнате Ши. Мудрец шиншилла разбудил Дэниса, а сам делает вид, что спит. Его глазки в густом мехе шубки смотрят через прищур на Дэниса.
– Благодарю тебя, Ши. Счастье видеть, что это ты. Разбудил меня, высвободил из тюрьмы. Сейчас мне город кажется раем, в сравнение с тюрьмой для пожизненно осужденных. Своеобразный рай конечно, тоже тюрьма.
Дэн смолк, сердце обожгло острой болью. Ши внимательно смотрит ему в глаза из ограждения металлической клетки. Дэн всё понял, обстоятельства видимости сдерживают, а пользу и добро можно делать свободно. Ши помог, сам бы не смог освободиться. Сон – напоминание прошлого.
Дэнис завтракает вместе с Ши запасами сухофруктов и орехов. Заваривает кофе. Отчего-то стало лучше, просто без причин появилось хорошее настроение. Самира ещё не вышла из душевой, а он заранее предвкушает запах её смуглой кожи, чувствует в своих ладонях её упругую грудь, ведёт по её телу, изгибам. Губки Самиры вздрагивают, глаза светятся искорками игривых огней. Влажные волосы источают аромат эндорфинов из мыслей чувств.
Дыхание Дэниса умиротворилось, рядом Самира.
Говорит ей:
– Мне приснилось, что я не освободился и умер. Очень холодно и муторно было на душе. Вот моё чувство в сегодняшнем сне.
Самира по матерински тёплым заботливым взглядом согрела Дэниса:
– Освободись.
Ты со мной.
Радость жизни перед тобой.
Самира оживила его. Слова пришлись кстати. Философия Самиры лучшая.
Дэнис смотрит со стороны на своё прошлое. Через свою судьбу глобально понимает проблему всего человечества, объясняет:
– Пустыня лишена сострадания, она движется дюнами из песка, меняя форму на линейном горизонте пустоты. Глубоко в норках есть живые существа, впавшие в симбиоз спячки. В затишье ночи выходят пресмыкающиеся охотники, чтобы поймать жертву и утолить на время жажду голода. Жители пустыни терпеливы, долго терпеливые, потому живые. Без чувств это существование. Охотник ищет жертву, сам для кого-то добычей становится. Жизнь – дар для мира, война – смерть. Развитие человеческой цивилизации могло, возможно ещё получит шанс идти по другому курсу. Для этого надо сохранить естественную природу, а не уничтожать цепочки взаимосвязей видов живых существ. Всё взаимодействует по Великому замыслу. Люди хотят думать, что они способны любить, на самом деле – размножаются. Превратить дарованные услуги природы в агрессивную среду оказалось не сложно. Искусственный мир не бывает бесплатным, думать – не любить. Списываются персоны по мере необходимости уменьшения затрат в извращённом мировосприятии.
Дэнис:
– Многое открывается, когда в себе разбираешься. В городе счастья никто не говорит о погоде. Избранные, выжившие люди с большими амбициями сейчас живут существуя, ничего не делая, всё продумано за них – бытование под землёй. Жители не видят восход нашей звезды – Солнце, видят свет иллюзий.
Дэн произносил слова без подготовки и обдумывания, потому не испытывал никаких моральных угрызений за сказанное о других. Он среди них. Начал менять настрой мысли, задумался, продолжил говорить, контролируя логичность высказываний из-за желания быть на высоте в глазах Самиры.