Дар Императора
Шрифт:
Самым ярким примером этому стали Барсаванские Драгуны. Волки провели армейский транспорт с барсаванцами на борту после того, как направили несколько наших кораблей по ложному следу в глубокий космос, и высадили выживших на разных имперских мирах в нескольких субсекторах. Разве мы могли надеяться отыскать пару тысяч солдат на планете с населением в три миллиарда человек? И на каких мирах следовало проводить расследование, не говоря уже об экстерминатусе?
Серые Рыцари поняли уловку Волков раньше инквизиторов, державших
По правде говоря, едва ли что-то важное можно добавить к архивам. За каждую зачистку, которую мы проводили по приказу Инквизиции, Волки не давали нам совершить еще одну. Они ни разу не позволили втянуть себя в бой или застать врасплох.
Как-то капитан Кастор сказал мне, что б о льшую часть жизни он провел в ожидании. Даже в качестве главного смотрящего на военном корабле Серых Рыцарей. Не так уж часто «Карабеле» приходилось сражаться в пустотных боях, в которых она с легкостью одолевала большинство врагов, либо же проворно уходила от них при необходимости. Месяцы, которые мы провели в погоне за Волками и уничтожении всех сведений об Армагеддоне, служили лучшим примером той скуки, которой был охвачен Кастор.
Если делать что-то постоянно, даже безнравственность становится рутиной. Человек привыкает. Он теряет интерес. Сколько гражданских целей, уничтоженных с небес, я мог оплакивать так же, как на первых порах?
Я находился в кают-компании Кастиана, изучая последние доклады с инструктажа, когда ко мне зашел поговорить Гарвен Меррик. Он был в своих потрепанных доспехах арбитра, но без самых тяжелых пластин на плечах и груди. За спину у него был небрежно переброшен дробовик, словно у охотника, идущего на любимое дело.
Кибермастиф шагал следом за ним, хотя, наверное, более точным определением его походки была бы трусца, поразительно напоминавшая движения настоящего пса.
+ Привет, Вера, + отправил я механическому зверю. Точно не знаю, из чего состояло существо, но что-то в его искусственном мозгу будто улавливало мое бессловесное приветствие. И все же он никогда не давал об этом знать. Зверь безучастно посмотрел на меня глазными линзами, после чего принялся дальше сканировать окружающее пространство, медленно водя головой из стороны в сторону.
— Сэр, — поприветствовал меня Меррик. — Могу я поговорить с вами?
Это были буквально первые слова, которыми мы обменялись более чем за год знакомства. Взглянув на его поверхностные мысли, я понял, что он не знает, следует ли ему
— Нет необходимости, — сказал я ему.
— Нет необходимости, сэр?
— Нет необходимости отдавать честь.
Он нахмурился, явно не обрадовавшись тому, что я залез к нему в голову.
— Как скажете, сэр.
Не лучшее начало.
— Прости, я не хотел причинять тебе неудобство. Просто инстинкт. Что тебе нужно, Гарвен?
— Вы ведь хорошо знаете инквизитора Ярлсдоттир?
Вопрос обеспокоил меня, ведь я понятия не имел, как следует ответить.
— Даже не знаю. Я знаком с ней лучше, чем со всеми другими людьми, с которыми мне приходилось встречаться, — я остановился. — Это приемлемый ответ?
— Вполне. — Меррика отличали немногословность, легкая небритость и нежелание встречаться взглядами. Наверное, именно поэтому его общество показалось мне парадоксально комфортным: — Я не претендую на то, чтобы понимать таких, как вы, сэр.
— А я не претендую на то, чтобы понимать вас, — ответил я и выдавил из себя улыбку, чтобы показать, что это шутка. Он не засмеялся.
— Пусть все будет, как есть, сэр… вы ведь с инквизитором друзья?
Я бросил на него долгий взгляд.
— А ты мастер задавать вопросы, на которые мне сложно ответить.
— Забудьте, сэр, — он повернулся, собравшись уйти.
— Постой. Да, мы с ней друзья. По крайней мере, были.
Он повернулся обратно.
— Она злится. Я бы даже сказал, разъярена. Я тревожусь за нее. Все мы.
— Полагаю, она поведала вам о наших текущих приказах?
— Да, сэр. Соединиться с армадой Киснароса у Хайкарана и выдвинуть ярлу Гримнару условия.
Я кивнул.
— И я также полагаю, что инквизитор Ярлсдоттир не верит в добрые намерения Киснароса относительно этой встречи?
— Думаю, вы уже знаете, что она не доверяет ему, сэр.
Не заботясь о его удобстве, я снова влез в его разум. Он говорил правду, его опасения были связаны с Анникой, которая может потерять объективность, терпение и равновесие. Он волновался, что она может сделать какую-то глупость и погибнуть.
Но не это было главной причиной, по которой он пришел ко мне. За этой маленькой правдой скрывалась большая.
— Вероятно, она самая способная душа на этом корабле, — ответил я. — Ты знаешь это не хуже меня.
— Но она не бессмертна. И у нее резкий нрав, простите за мои слова, сэр.
Как будто я и сам этого не знал.
— Я присмотрю за ней, Гарвен. Клянусь тебе. Что-то еще?
— Нет, сэр. Ну. Да, сэр. Конечно, если у вас будет время. Просто хотел узнать, можете ли вы попросить у серебряной шестеренки помочь мне кое с чем.
— Его зовут Аксиум. А в чем проблема?