Дар под маской лжи
Шрифт:
– Я родилась на этом острове.
– А, ну это многое объясняет. Я тебе пока ничего о котах рассказывать не буду, а лучше как-нибудь покажу. Теперь и на острове есть свой мышелов!
– пообещал я соседке и подумал, что мистер Мявус в некотором роде уникальная скотина, ведь подобных ему на этом курорте нет.
– Ладно, - согласилась русоволосая, и капризно добавила: - От этого солнца у меня появятся морщины.
– Зря на солнце грешишь, греши на возраст, - произнес я весело.
– Да ты знаешь, сколько мне лет? Да
– Ха!
– выдохнул я наигранно недоверчиво.
Внезапно девушка успокоилась и задала мне вопрос, поставивший меня в тупик:
– А чем ты ценен для агрессоров?
– Почему ты думаешь, что я для них ценен?
– спросил я с удивление в голосе.
– Ты висишь, а значит, имеешь для них какую-то ценность! Иначе, тебя бы просто распяли, как того мужика которого ты отправил в рай.
– Хм... может у меня ценный мех?
– попытался отшутиться я.
– Ты способный?
– в лоб спросила русоволосая.
– Я способный на многое!
– У тебя есть дар?
– Жизнь это величайший дар! Следовательно, у меня он есть! Пока его не отобрали приближающиеся агрессоры.
Последние мои слова были отражением действительности, к нам и правда, подходили оборотни. Блохастые подковыляли к девушке и сняли ее со столба. Один из них перекинул мою соседку через плечо и куда-то понес.
Русоволосая, помахала мне рукой и крикнула:
– Хоть ты и дурак! Но надеюсь, ты выживешь!
– И тебе всего хорошего!
Спустя час, мои руки начали ужасно болеть, суставы едва не лопались от напряжения. Я перестал чувствовать пальцы. К тому же проклятое солнце нещадно полило, казалось, сама кожа начинала гореть. Так, долго продолжаться не может, раньше я себе хоть разговорами отвлекал, а теперь остался один одинешенек. Хоть шизофрения пришла бы ко мне, а то совсем поговорить не с кем.
Через некоторое время я потерял сознание. Блаженное беспамятство, к сожалению, было прервано самым бессовестным образом. Мимо проходящий оборотень увидел, что я в отключке и мигом окатил меня ведром вонючей воды из ближайшей канавы. До вечера я еще трижды терял сознание и столько же раз принимал "целительные" ванны.
Пока я вялился на солнышке, ко мне подходили какие-то существа, что-то пытались сказать, уговорить. Говорили, что как только я соглашусь работать на агрессоров, то мои страдания тут же прекратятся. Я, изображая героя, упорно молчал, лишь только презрительно кривил губы и метко плевал в рыла с трудом набранной в пересохшем рту, слюной.
Наконец-то с приходом ночи, меня сняли с крюка, и куда-то поволокли. Сам ходить я уже не мог. В итоге меня приперли, и бросили в ставшую уже родной, клетку. Еды и воды мне не дали.
Лежа на спине и глядя в небо очередного мира, я выпустил тщательно скрываемые от всех эмоции и тихонько заплакал. Неожиданно, мое тревожное забытье, прервал какой-то звук.
Прислушавшись, я узнал голос старика:
– Эй, малыш, проснись.
– Я не сплю Учитель, - просипел я с трудом.
Пересохшее горло отказывалось издавать звуки.
Внезапно, ко мне в клетку влетел какой-то предмет, следом еще один. Это оказались плоды, сочные и мясистые, в них хватило влаги утолить мою жажду.
– Спасибо, - поблагодарил я старика.
– Держись малыш, держись...
После подарков, мое настроение повысилось и мне захотелось немного поговорить:
– Как ты думаешь Учитель. Может они хотят прокоптить меня на солнце и употребить с пивом?
– Не знаю, не знаю.
Мне показалось, что Учитель усмехнулся в темноте.
На следующий день все повторилось. Столб, солнце, побои. Только теперь я смог отрешится от своих мук, провалившись в прошлое. Состояние транса было очень сложно поддерживать, но боль от истязаний была страшнее. Что бы усилить эффект погружения, я старался, как бы прожить прошлое, растворится в нем. Благодаря этому боль уходила на второй план.
Ночами старик подкармливал меня и рассказывал истории о том месте, в которое мы попали.
Так продолжалось три дня, на утро четвертого никто не пришел, и я остался лежать в клетке. Вечером этого же дня меня посетил телепат, один, без своего блохастого командования.
– Зачем? Зачем ты терпишь это?
– задал вопрос прислужник оборотней.
На его потной роже, застыла маска искреннего недоумения.
– Не знаю, - ответил я.
Не говорить же ему, что впервые в жизни поступаю как герой, по крайней мере, мне хотелось так думать.
– Я читал твое сознание, когда ты весел на крюке, я чувствовал как тебе больно. Прекрати все это. Согласись!
– закричал толстяк, яростно брызжа слюной.
– Я не хочу быть таким ничтожеством как ты!
– ответил я с брезгливостью и подумал, что телепат слишком настойчив в своих уговорах. Может, он не совсем плох?
– Тогда ты сдохнешь в страшных мучениях!
– бушевал толстяк, покрывшись красными пятнами.
После его слов, мысли о том, что он не совсем плох, мигом куда-то улетучились, и я не менее яростно прокричал:
– А мне плевать, а мне все равно!
Плюясь и злобно рыча, вероятно подражая своим лохматым хозяевам, телепат ушел, грозя мне самыми изощренными страданиями.
Внутри меня была пустота. Я и сам не понимал. Зачем мне все это? Зачем терплю боль? Я привалился к холодным прутьям своей тюрьмы и начал вспоминать своих друзей. Уснул я, держа перед мысленным взором образ Мелиссы.
Проснувшись, к моему огромному изумлению я обнаружил целую миску самых разнообразных плодов! В моей голове начали стремительно сменяться мысли. Почему меня начали кормить, если хотят замучить насмерть? Или это смена тактики? Силой сломить не получилось, пробуют другой подход? Тогда надо было сразу с него начинать. Хреновые же у них психологи.