Даргер и Довесок

Суэнвик Майкл

Мощному Локомотиву подвели белого жеребца. Главком вскочил в седло и ускакал руководить бит­вой.

Вскоре появился Ужасный Надоеда с Лютиком. Довесок вскарабкался на коня и тронулся с места Песья Свора последовала за ним, прихватив двух свободных горных лошадей: одну для Гениального Стратега (он назначил Песью Свору своей личной стражей), вторую для Хитрой Лисы (Даргер ей не доверял и не хотел спускать с нее глаз).

Довесок добродушно похлопал Ужасного Надо­еду по плечу.

— Личная стража члена высшего командования редко ввязывается в сражение — в

этом ее огром­ное преимущество. Но на всякий случай ты сегодня с Песьей Сворой не поедешь. Детям не место на поле битвы. Можешь понаблюдать за нами из ла­геря. Там сравнительно безопасно.

— Что?! Эй, так нечестно! Маленькая Паучиха...

— Маленькая Паучиха уговорила тетушку не слушать мои разумные доводы. Я муж Огненной Орхидеи, пришлось уступить. Ты мой племянник, и тебе тоже придется уступить и внять мудрости моих распоряжений.

— Ты мне не настоящий дядя, — сердито воз­разил мальчишка. — Вы с тетушкой Огненной Ор­хидеей только притворяетесь, что женаты.

— Как хорошо, что столь очевидный для меня факт способны понять другие люди. Но это к делу не относится. Брысь!

Довесок переключился обратно на битву.

Три армии медленно пришли в движение, вы­плеснулись из лагерей и потекли на позиции в пой­ме реки. Грохотали барабаны, хлопали на ветру знамена, стройными рядами наступали крошечные солдатики. Довесок ехал во главе Песьей Своры сбоку от авангарда.

— Как же все это похоже на воображаемые сражения моей юности! Свинцовые солдатики, пушки, которые я вырезал из щепок. Романтик во мне в полном восторге, даже сейчас

— Здравомыслие подсказывает мне уносить но­ги, — поделился Даргер. — Но я тоже чувствую себя необычайно взволнованным.

Хитрая Лиса промолчала.

— В любом случае, — добавил Довесок, — от­ступать слишком поздно.

— Просто не забывай, что я и Хитрая Лиса здесь в качестве наблюдателей, и веди себя соответственно. Все будет хорошо.

Некоторое время армии сближались, а затем словно по команде остановились на расстоянии пушечного выстрела друг от друга. С южного края равнины развевались знамена Тайного Императора. К северу виднелись красно-черные фла­ги Двойных Городов и оранжевые Республики Центральных Равнин — рядом, но не вместе. Ар­мии союзников сохраняли между собой дистан­цию.

— Сейчас главком Мощный Локомотив впервые ясно видит, с чем вынужден столкнуться, и осозна­ет, насколько самоубийственной окажется атака в лоб. Поэтому он командует стратегическое отсту­пление, — прокомментировал Даргер.

— Если все пойдет по плану. — По лицу Хитрой Лисы блркдала легкая улыбка.

— Именно, — поддакнул Довесок.

Армии не двигались.

— Беспорядочно отступающих солдат легко уничтожить. Самое очевидное решение — пустить­ся в погоню.

— Логично.

— Другого разумного варианта нет, — согласил­ся Довесок.

— Между ними нет доверия. Каждая армия будет тянуть время, не желая подставлять фланг. Убедившись во взаимной неохоте покончить с нами, оба главкома придут к выводу, что их предали, и неизбежно повернут оружие друг против друга.

— Говорите, неизбежно? На совещании все зву­чало неплохо. Посмотрим, что выйдет на самом деле.

— Я что-то упускаю? — спросил Довесок.

— Нужно перебраться поближе к главкому, — сказала Хитрая Лиса — Чтобы ничего не пропу­стить.

Песья Свора не получала приказа следовать по пятам за Мощным Локомотивом, но никто им это­го и не запрещал. Довесок кивнул Огненной Орхи­дее, и весь отряд подъехал к главкому.

Главком Мощный Локомотив восседал на коне перед стройными рядами Бессмертных и, зажав трость под мышкой, изучал противника в полевой бинокль. Вражеские армии по-прежнему не двига­лись. Когда главком наконец опустил бинокль, лицо его казалось демоническим.

— Теперь он прикажет отступать, — пробор­мотал Даргер.

— А если нет?

— Если он не растерял остатки здравого смысла, то прикажет, — сказал Довесок.

Мощный Локомотив поступил иначе.

Отшвырнув трость, он завопил:

— Не сработает!

Затем поскакал к дальнему флангу авангарда, где дожидалась Белая Буря в своем экскаваторе (в Перекрестке его затейливо разрисовали красной и желтой красками и отделали золотом), и, отча­янно жестикулируя, что-то сказал. Белая Буря от­ветила. Даже издалека было ясно, что она усомни­лась в приказе. Главком резким взмахом оборвал возражения, без слов дав понять: подчинись или умри.

Белая Буря высунулась из кабины и прокрича­ла распоряжения. Ее ракетчики выбежали вперед и установили «Красные стрелы». На тайные риту­алы не ушло много времени. Сорок ракет, все как одна, с ревом унеслись в сторону вражеских ар­мий.

Довесок с трудом верил глазам.

— Что он, черт возьми, делает? Мощный Локо­мотив обезумел?

— Напротив, он вспомнил о долге, — ответила Хитрая Лиса. — Я в этом и не сомневалась.

— Этот болван перегнул палку, — поморщился Даргер. — Теперь он точно не завоюет любовь Бе­лой Бури.

— Тут дело не в любви.

Не успели ракеты долететь до целей, как ма­шины Белой Бури с грохотом двинулись вперед. В основном это были пауки, дробящие колеса и ходячие огненные пушки. Изредка попадались открыватели стен, волки, призматические распы­лители смерти и гигантские металлические крабы. Дивизию возглавляла сама Белая Буря в своем по­хожем на скорпиона экскаваторе. Зрелище насту­пающих машин могло до смерти перепугать лю­бого.

Ракеты унесли жизни множества солдат и пе­репугали отряд покрытых кожаной броней гигант­ских ленивцев. Озверев, чудища затоптали еще больше народу. Но враг не дрогнул. Раненых быст­ро унесли в полевые госпитали, мертвых убрали с поля боя. Разбежавшихся мегатериев поймали и успокоили. Слаженно заговорили пушки, обстрел не прекращался.

Ядра вспахивали землю, взметая фонтаны грязи. От прямого попадания взорвался паук. В броне хо­дячей огненной пушки появилась брешь, машина сбилась с курса и побрела в неизвестном направле­нии, больше не подчиняясь командам погибшего экипажа. Пушки стреляли все чаще, но Белая Буря и ее археологи упрямо пробивалась вперед.