Дарт Бейн: Путь Разрушения
Шрифт:
Она прикрыла глаза и откинула назад голову, в то время как он продолжал растирать ее плечи.
– Моим учителем был катар, - негромко сказала она.
– Мастер Хэнда. Он учил меня с тех пор, как я себя помню; родители передали меня Ордену, когда я была совсем еще ребенком.
– Я слышал, что джедаям нет дела до семейных уз.
– Их волнует только Сила, - согласилась она после секундного размышления.
– Мирские привязанности - друзья, семья, возлюбленные - затуманивают разум эмоциями и страстями.
Бэйн
– Страсть ведет на темную сторону. По крайней мере, так я слышал.
– Для джедаев это шуткой не было. Особенно для Мастера Хэнды. Катары известны своей горячей кровью. Он всегда предупреждал меня и Киела об опасностях уступки нашим эмоциям.
– Киела?
– Киела Чарни. Второго Падавана Хэнды. Мы частенько тренировались вместе; он был лишь на год старше меня.
– Тоже катар?
– спросил Бэйн.
– Нет, Киел был человеком. С годами мы стали близки. Очень близки.
Небольшой напор в его прикосновении сообщил ей, что до Бэйна дошло все значение ее слов. Она притворилась, что не заметила.
– Киел и я были любовниками, - продолжала она.
– Джедаи запрещают подобные привязанности. Мастера боятся, что это затуманит разум опасными эмоциями.
– Тебя по-настоящему влекло к нему, или просто из намерения ослушаться твоего учителя?
Она долгое время раздумывала над этим.
– Немного того, немного другого, полагаю, - сказала она, наконец.
– Он был довольно красив. С большой Силой. Это было серьезной приманкой.
Бэйн лишь усмехнулся в ответ. Его руки прекратили массировать, и теперь отдыхали на ее шее.
– Стоило нам только стать любовниками, как Мастер Хэнды тотчас это выяснил. Несмотря на все его проповеди о контроле эмоций, я бы сказала, что он был в ярости. Он приказал нам отвергнуть наши чувства и запретил продолжать отношения.
Бэйн презрительно фыркнул.
– Неужели он и правда думал, что это будет вот так просто?
– Джедаям эмоции видятся как часть нашей животной натуры. Они верят, что мы должны выситься над своими основными инстинктами. Но я знаю, что страсть - это то, что делает нас сильнее. Джедаи боятся ее только потому, что их Падаваны теряют предсказуемость и не поддаются контролю.
Реакция Мастера Хэнды позволила мне осознать правду. Все, что джедаи думают о Силе - извращение реальности, ложь. Я, наконец, поняла, что никогда не раскрою своих полных возможностей с Мастером Хэндой. Это был момент, когда я повернулась спиной к Ордену и начала планировать свой побег к ситам.
– А как насчет Киела Чарни?
– он снова массировал ее плечи, но движения его рук были теперь немного грубее.
– Я предложила ему пойти со мной, - созналась она.
– Я сказала ему, что у него есть
Напряжение в руках Бэйна чуточку смягчилось.
– Он мертв?
Она рассмеялась.
– Убила ли я его, ты имеешь в виду? Нет, он все еще жив, насколько я знаю. Но мог и умереть, сражаясь против ситов на Руусане. И я не испытываю особого желания убивать его своими руками.
– Из чего можно сделать вывод, что твои чувства к нему были не так сильны, как ты думала.
Гитани замерла. Это могло быть и шуткой, но она знала, что в словах Бэйна есть доля правды. С Киелом было удобно. Хотя присутствовало и физическое влечение, но он стал больше, чем другом во многом из-за ее положения: суток совместной учебы под руководством Мастера Хэнды; напряженной жизни по пустым идеалам джедаев; стресса от заточения в горниле, казалось бы, бесконечной войне на Руусане.
Бэйн обнял ее за шею, его прикосновение было решительным, но не крепким. Он наклонился и зашептал ей в ухо, заставив вздрогнуть от тепла и близости своего дыхания.
– Я надеюсь, что предав меня, ты постараешься убить меня сама.
Она вскочила с кресла, стряхнув его руки и развернувшись к нему лицом. На долю секунды она разглядела самодовольное выражение на его лице. Затем оно пропало, сменившись оправдательным беспокойством.
– Прости, Гитани. Это была шутка. Я не хотел тебя расстраивать.
– Я раскрыла болезненную часть своего прошлого, Бэйн, - осторожно сказала она.
– Я вообще не хотела проливать на это свет.
– Ты права, - произнес он.
– Я... пойду.
Она не спускала с него глаз, едва он не отвернулся и не направился к выходу. Казалось, он искренне сожалеет о сказанном, раскаивается, что причинил ей боль. Превосходная ситуация, чтобы надавить на тот эмоциональный рычаг, что она искала... если бы только не та короткая вспышка или что-то на нее похожее.
Едва он ушел, она тряхнула головой, пытаясь прояснить ситуацию. Бэйн был похож на огромное, неповоротливое животное в обличье человека, но за его тяжелым лбом и лысым черепом скрывались мудрость и коварство.
Она прокрутила в голове последние двадцать минут, стараясь определить, когда потеряла контроль над ситуацией. Между ними пробежала искра, как она того и хотела. Бэйн не делал ничего, чтобы скрыть свое вожделение; она чувствовала жар, когда он ласкал ее шею. И все же, что-то пошло не так в ее тщательно спланированном плане обольщения.
Возможно ли, что она и в самом деле была к нему не равнодушна?
Гитани бессознательно закусила нижнюю губу. Бэйн был могущественным, сообразительным и дерзким. Он нужен был ей для устранения Зирака. Но он не переставал удивлять ее. Он продолжал оспаривать ее выводы и опровергать ожидания.