Давай поспорим
Шрифт:
– Вряд ли. – Шанна налила в бокалы. – Я всегда была убеждена, что в один прекрасный день появится нужная мне женщина и я это сразу пойму.
– И сколько раз жизнь опровергала твою теорию! – сказал Кэл, беря бокал.
– Вот я и подумала: поскольку Элвис Костелло составил список того, что должно быть у настоящей женщины, мне надо начать именно с этого, то есть решить, с кем я хочу провести всю жизнь. И тогда, если мне встретится человек, не соответствующий описанию…
– Хорошо придумано! –
– Но есть загвоздка, – продолжала Шанна. – Элвис не подскажет, что вот эта женщина – именно то, что мне нужно. Следовательно, я полагаю, надо опираться еще на какие-то признаки. Например, она должна быть доброй.
– Да, – сказал Кэл, вспомнив, как Мин улыбалась Харри.
– И умной, – продолжала Шанна. – Чтобы ей не надо было все объяснять.
– Пожалуй, – согласился Кэл, вызывая в памяти тот вечер, когда Мин постигала секреты приготовления цып-ленка-марсала. – Не страшно, если человек не знает всего. Для меня важно, чтобы он был открыт для нового, чтобы он хотел учиться. И чтобы было чему поучиться у него.
Шанна присела на сундук, служивший ей кофейным столиком.
– Не обойтись и без чувства юмора.
– Конечно. Если с ней нельзя посмеяться, какой смысл быть вместе? – Кэл вспомнил слова Мин: «Хорошо, что это не свидание», – когда они перепутали двух Элвисов.
– И поскольку я человек поверхностный, для меня важна физическая привлекательность, – продолжала Шанна.
– Для меня тоже, – кивнул Кэл, стараясь не думать о соблазнительной пышности Мин. – И хорошая обувь.
– Что? – удивилась Шанна.
– Ничего, это я так. А что еще?
– Пока все. А то список получится слишком длинный. Добрая, умная, веселая, привлекательная. Как тебе?
– Вот будет здорово, если ты найдешь ее.
– А ты уже нашел? Это Мин? Мне показалось, она…
– Мы не любовники, – ответил Кэл. – Просто знакомые.
– Ага, – сказала Шанна. – А почему? Она симпатичная, добрая, умная, тебе с ней весело, ты прямо обмирал, когда целовал ее. Чего ей не хватает?
Кэл задумался.
– Знаешь, она все время на меня злится.
– Ты малодушен, – сказала Шанна. – И не слушай никого, люди редко понимают друг друга.
– И это говорит женщина, которая только что расписала любовь по пунктам! – Кэл встал. – Ладно, я пошел. Удачи тебе с твоим списком.
Шанна стала что-то отвечать, но он, не слушая, отправился к себе.
Только придя домой, Кэл вспомнил, что не обедал. Ведь он не выходил из дома, боясь опять встретиться с Мин.
– Какие проблемы! – сказал он себе и пошел на кухню. Там оставались хлеб и арахисовое масло, больше ничего. Кэл включил тостер, положил в него хлеб и, прислонясь к холодильнику, стал ждать.
Оглянувшись, он вдруг заметил, какая безобразная у него кухня. А гостиная, видневшаяся в дверном проеме, еще хуже. Может быть, если немного привести квартиру в порядок, он станет больше времени проводить дома? Возраст уже не позволяет постоянно околачиваться в барах.
Зазвонил телефон. Кэл снял трубку. Раздался голос матери. И то лучше, чем унылое безмолвие.
– Как дела, мам? – Тостер выплюнул ломтики поджаренного хлеба. Кэл зажал трубку между плечом и ухом и открыл арахисовое масло.
– Я насчет субботнего обеда, – сказала она.
– Буду.
– Я бы попросила тебя привести гостью.
– Какую гостью? – спросил Кэл, доставая нож.
– Минерву Доббс.
– Кого? – Кэл выронил нож.
– Я ее уже пригласила. Харрисон часто о ней упоминает. Мне пришло в голову, что ребенку будет приятно видеть ее у нас.
Кэл вздохнул.
– И что она ответила на твое приглашение?
– Кажется, удивилась, – сказала мать. – Но когда я объяснила, что это для Харрисона…
– Она сразу согласилась, – перебил Кэл, беря хлеб. – Но я не могу привести ее, потому что не вижусь с ней… – Он коснулся металлической поверхности тостера, обжегся и уронил трубку. – Черт, – выругался он и сунул обожженные пальцы в рот.
– Кэл?
Он взял трубку.
– Я обжегся о тостер. Извини. – Открыв холодную воду, он подставил пальцы под струю. – Я больше не вижусь с Минервой Доббс.
Он отошел от раковины и наступил на что-то, нога скользнула в сторону и ударилась о шкафчик. Кэл охнул.
– Кэл! – снова позвала мать.
– Я наступил на нож. – Кэл нагнулся, чтобы поднять нож, и стукнулся головой о стол. – Черт!
– Ты порезался? – спросила мать.
– Нет, я… Мам, я тебе завтра позвоню.
– Кэл!
Не ответив, он повесил трубку. Надо было обдумать ситуацию.
Так ведь и калекой можно стать. Впрочем, этому есть простое объяснение: усталость ведет к рассеянности. К тому же одолевает голод.
Кэл снял трубку и набрал номер мобильного телефона Тони.
– Алло! – Голос Тони перекрывал шум, царивший в баре.
– Мин с вами?
– Подожди минутку, – ответил Тони и пропал, потом снова заговорил, но шума уже не было слышно. – Извини. Что ты спросил?
– Мин с вами? Мне надо знать наверняка, чтобы не встретить ее где-нибудь еще. – Кэл нахмурился. – Из-за нее я стал совсем как дурак.
– Она преследует тебя? – В голосе Тони звучал скепсис.
– Нет, так выходит против нашей воли. Мы как будто застряли в какой-то коробке. Каждый из нас хочет идти своей дорогой, но получается так, что мы не можем разойтись. Вы, случайно, не идете к Эмилио?