Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]
Шрифт:
1 февраля 1763 г. в Петербург поступили сведения об ухудшении здоровья Августа ІІІ. Через два дня по указанию царицы был созван совет с участием канцлера М. И. Воронцова, вице-канцлера A. M. Голицына, Н. И. Панина, А. П. Бестужева-Рюмина и М. Н. Волконского. Престарелый граф Бестужев-Рюмин попытался агитировать за сына Августа ІІІ Карла, но большинство членов совета, а главное, сама Екатерина, были за избрание в короли Пяста. Совет постановил сосредоточить тридцать тысяч солдат на границе с Речью Посполитой, а еще пятьдесят тысяч держать наготове.
5 октября 1763 г. умер король Август ІІІ. «Не смейтесь мне, что я со стула вскочила, как получила известие о смерти короля Польского; король Прусский из-за стола вскочил, как услышал», — писала Екатерина Панину.
Гетман
К тому времени в Польше имелись лишь небольшие отряды русских (полторы-две тысячи человек), охранявшие магазины (склады), оставшиеся после Семилетней войны. Эти силы было решено собрать и двинуть к резиденции коронного гетмана в Белостоке. Русский посол в Польше князь Н. В. Репнин писал графу Н. И. Панину: «Правда, что этого войска мало, но для Польши довольно; я уверен, что пять или шесть тысяч поляков не только не могут осилить отряд Хомутова, но и подумать о том не осмелятся».
В начале апреля 1763 г. в Польшу были введены новые части. Первая колонна, под командованием князя М. Н. Волконского, двигалась через Минск, а вторая, под командованием князя М. И. Дашкова (мужа знаменитой Екатерины Дашковой), шла через Гродно.
10 (21) апреля 26 польских магнатов подписали письмо Екатерине II, в котором говорилось: «Мы, не уступающие никому на наших сограждан в пламенном патриотизме, с горестию узнали, что есть люди, которые хотят отличаться неудовольствием по поводу вступления войск вашего императорского величества в нашу страну и даже сочли приличным обратиться с жалобою на это к вашему величеству. Мы видим с горестию, что законы нашего отечества недостаточны для удержания этих мнимых патриотов в должных пределах. С опасностию для нас мы испытали с их стороны притеснение нашей свободы, именно на последних сеймиках, где военная сила стесняла подачу голосов во многих местах. Нам грозило такое же злоупотребление силы и на будущих сеймах, конвокационном и избирательном, на которых у нас не было бы войска, чтоб противопоставить его войску государственному, вместо защиты угнетающему государство, когда мы узнали о вступлении русского войска, посланного вашим величеством для защиты наших постановлений и нашей свободы. Цель вступления этого войска в наши границы и его поведение возбуждают живейшую признательность в каждом благонамеренном поляке, и эту признательность мы сочли своим долгом выразить вашему императорскому величеству».
Среди подписей были имена куявского епископа Островского, плоцкого епископа Шептицкого, Замойского, пятерых Чарторыских (Августа, Михаила, Станислава, Адама и Иосифа), Станислава Понятовского, Потоцкого, Лобомирского, Сулковского, Сологуба, Велепольского.
Комментарии к этому призыву, я думаю, совершенно излишни.
В конце апреля 1763 г. в Варшаву на конвокационный сейм [165] начали съезжаться сенаторы, депутаты и паны. Так, князь Карл Радзивилл, [166] виленский воевода, пришел с трехтысячной частной армией. Привели частную армию и Чарторыские, недалеко от нее расположились и русские войска (в Уязове и на Солце).
165
Конвокационный сейм определял процедуру избрания короля.
166
Радзивилл Карл (Кароль) Станислав (1735–1790), прозванный по его любимому присловью «Пане Коханку». В 1768 г. примкнул к Барской конфедерации. После сдачи Несвижа эмигрировал за границу, но потом вернулся и был прощен Екатериной II.
Сейм открылся 26 апреля (7 мая) 1763 г. Варшава в этот день представляла собой город, занятый двумя враждебными войсками, готовыми
31 марта (11 апреля) 1764 г. в Петербурге были подписаны русско-прусский оборонительный трактат и секретная конвенция относительно Польши. В соответствии с третьим артикулом трактата Пруссия обязывалась выплачивать России ежегодные субсидии в 400 тысяч рублей в случае ее войны с Турцией или Крымом. Екатерина и Фридрих договорились избрать королем Станислава Понятовского, что и было зафиксировано в конвенции, а также сохранять «вплоть до применения оружия» действующие «конституцию и фундаментальные законы» Польши. Совместно выступили за возвращение диссидентам «привилегий, вольностей и преимуществ, которыми они ранее владели и пользовались как в делах религиозных, так и гражданских».
Замыслам Екатерины и Фридриха способствовала и смерть 6 декабря 1763 г. сына короля Августа ІІІ Карла Августа. Младшему же сыну покойного короля Фридриху Августу исполнилось только 13 лет, и избрание его королем было маловероятно. Главным противником Станислава Понятовского мог стать только гетман Браницкий.
В июне 1764 г. закончился конвокационный сейм. На нем была создана польская генеральная конфедерация, которая соединилась с литовской. Маршалком коронной конфедерации избрали князя Чарторыского, воеводу русского. Сейм постановил при королевских выборах не допускать иностранных кандидатов, выбран мог быть только польский шляхтич по отцу и матери, исповедующий римско-католическую веру.
Чарторыские для достижения своей цели пользовались русскими деньгами и русскими войсками, а в благодарность за это сейм признал императорский титул русской государыни. В акт конфедерации была внесена публичная благодарность русской императрице, и с выражением этой благодарности в Петербург должен был отправиться писарь коронный граф Ржевуский. А между тем русские солдаты должны были окончательно очистить Польшу от врагов Фамилии.
Радзивилл, вышедший из Варшавы вместе с Браницким, отделился от него по дороге и направился к себе в Литву, но под Слонимом столкнулся с русским отрядом и потерпел поражение. Вместе со своей конницей (1200 сабель) Радзивилл переправился у Могилева через Днепр и ушел в Молдавию. Но пехота и артиллерия из его частной армии были окружены князем Дашковым у деревни Гавриловка и капитулировали.
Из Молдавии Радзивилл перебрался в Венгрию, а оттуда — в Дрезден. Браницкий, преследуемый русскими, также не мог больше оставаться в Польше и ушел в Венгрию.
Между тем русский посол в Польше Репнин заподозрил князя Августа Чарторыского в желании самому стать королем, поэтому Репнин просил у императрицы санкции на открытую поддержку кандидатуры Станислава Понятовского. Екатерина вяло сопротивлялась и написала на донесении Репнина: «Мне кажется, что нам не годится называть кандидата, дабы до конца сказать можно было, что республика вольно действовала».
Сейчас трудно сказать, получил ли князь Репнин санкцию императрицы или действовал в инициативном порядке, но 27 июля Кейзерлинг и Репнин поехали к примасу Польши, где уже нашли прусского посла, князей Чарторыских и других панов. Кейзерлинг при всех заявил примасу, что императрица желает видеть на польском престоле графа Понятовского, которого он, посол, именем ее величества будет рекомендовать всей нации на избирательном сейме. Прусский посол сказал то же от имени своего государя, князья Чарторыские также порекомендовали племянника и поблагодарили оба двора за расположение к их Фамилии.