Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]
Шрифт:
5. Царь отказывался от всяких прав и покушений на возвращение Лифляндии, Эстляндии и Курляндии.
6. Царь (Россия) уступал Польше Смоленск и Чернигов с их областями, а также города: Дорогобуж, Белую, Рославль, Стародуб, Трубчевск, Красный, Невель, Себеж, Новгород-Северский с артиллерией, боеприпасами и архивами, а также со всеми жителями, которым запрещалось переходить в Россию, кроме лиц духовного и купеческого звания.
7. Русским, в том числе и купцам, запрещено было приезжать в Краков и Вильно, а полякам — в Москву, в остальных же городах купечество обеих стран могло торговать свободно.
8. Пленными обоюдно производился обмен без всякого выкупа.
9. Царь уплачивал Польше 20 тысяч рублей за город Серпейск, который оставался за Россией.
Статьи 10 и 11 касались ратификации условий договора и демаркации границ.
Кроме
Польский оригинал договора я, увы, не видел. Но, судя по всему, в 9-й статье 20 тысяч рублей фигурировали только в русском варианте, а в польском Серпейск просто отдавался России.
Так тихо, по-семейному, Миша и Владя уладили свои дела, надув и бояр, и радных панов, и оба государства на целых 20 тысяч золотых.
Грамоту русских бояр об избрании Владислава поляки так и не вернули России. В марте 1636 г. сейм Речи Посполитой принял акт об утрате Грамоты и об обязательстве возвратить ее России, как только она будет обнаружена в архивах Польши. Замечу, что обещание вернуть Грамоту бояр сохраняет свою юридическую силу до настоящего времени, так как эта статья Поляновского мира и Второго протокола к нему никогда не отменялась и не пересматривалась за всю историю русско-польских отношений.
Глава 9. КАЗАЦКИЕ ВОССТАНИЯ НА УКРАИНЕ (1580–1653)
Формально казацкие войны до 1654 г. не являются русско-польскими войнами, но без хоть краткого знакомства с ними невозможно понять сути русско-польских войн 1653–1655 и 1658–1667 гг.
Мы уже знаем, что присоединение западных и юго-западных русских княжеств к Литве происходило относительно мирно, а главное, не привело к существенному изменению в административной системе, экономике и религии этих княжеств.
В годы правления династии Ягеллонов в начале XV — середине XVI в. шло постепенное подчинение Малой и Белой Руси польским феодалам, однако темпы полонизации и окатоличивания местного населения были сравнительно низки.
С приходом к власти в Польше католического фанатика Сигизмунда ІІІ ситуация резко изменилась. Будучи шведом, Сигизмунд плохо разбирался в истории Польши, в ее социальных, религиозных и межнациональных отношениях. Кроме того, он прибыл, как говорится, «с пылу, с жару» из страны, где шла беспощадная борьба католиков с протестантами.
Простое население Малороссии от гнета панов и религиозных гонений десятками тысяч бежало на юг к казакам. Неслучайно конец XVI в. ознаменовался первыми казацкими восстаниями на юге Малороссии. Вот характерный пример: в конце 1624 г. в Киеве униат войт [98] Федор Ходына и мещанин Созон начали опечатывать православные церкви. Киевский митрополит Иов Борецкий немедленно послал гонца к гетману Коленику Андрееву и всему Войску Запорожскому. По приказу гетмана в начале 1625 г. к Киеву подошли два казацких полковника, Яким Чигринец и Антон Лазаренко, с казацким войском. Православные церкви были распечатаны, а Ходына и несколько мещан-униатов заключены в оковы.
98
Некто вроде бургомистра.
У населения Малой и Белой Руси не меньшее, чем религиозные преследования, раздражение вызывали экономический гнет и грабежи со стороны польских панов. Чтобы избежать обвинений в предвзятости, приведу большую цитату из работы канадского историка (украинского происхождения) Ореста Субтельного: «На земледельцах-магнатах лежит и огромная доля ответственности за напряженность и нестабильность, ставшие хроническими болезнями украинского общества.
В то время в Украине действовал один закон и одно право — закон и право сильного. К насилию прибегали прежде всего сами магнаты — при малейшем конфликте со своими подданными и друг с другом. При слабости королевской власти царили эгоизм и
Склонность магнатов к применению грубой силы ярче всего проявлялась в их отношении к крестьянству. Как мы помним, на первом этапе освоения целинной степи землевладельцы заманивали к себе крестьян, учреждая на определенный срок свободные от повинностей слободы. Но когда все сроки истекли, магнаты набросились на крестьян как голодные звери, отвечая на малейшие попытки сопротивления жестким насилием и все больше зверея по мере того, как им удалось гасить очаги крестьянских волнений…
Пахари новоосвоенных земель, еще не забывшие вкус свободы, отныне должны были трижды или четырежды в неделю работать „на пана“. А в придачу землевладельцы выдумывали все новые и новые службы и повинности, к тому же и королевская казна требовала уплаты за дом, скотину и хозяйство. Но хуже всего приходилось крестьянину, когда магнат сдавал свои владения в аренду — а к этому ненавидимому крестьянами способу управлять своими землями украинские помещики прибегали довольно часто. Условия аренды заключались в следующем: арендатор регулярно выплачивал землевладельцу твердо установленную сумму, а все, что удавалось выжать из крестьян сверх того, забирал себе…
К 1616 г. более половины принадлежавших польской короне украинских земель были арендованы евреями. У одних только князей Острожских было 4 тысячи евреев-арендаторов. Вкладывая собственные деньги в аренду и получая ее всего на два-три года, они были заинтересованы в получении за столь короткий срок максимальной прибыли, а потому нещадно эксплуатировали и земли и крестьян, вовсе не интересуясь последствиями. Нередко арендатор требовал, чтобы крестьяне работали „на пана“ уже не три-четыре, а шесть или даже все дни недели, и челядь магната силой выгоняла их в панское поле.
Другой формой аренды стало приобретение монопольного права на производство и продажу табака и алкоголя. Монополист-арендатор мог требовать с крестьян любую плату за эти столь высоко ценимые ими товары — и надо ли говорить, что это не прибавляло ему популярности… По выражению английского историка Нормана Дейвича, именно участие евреев в эксплуатации украинского крестьянства польской шляхтой „было главной причиной той страшной расплаты, что не единожды ожидала их в будущем“». [99]
99
Субтельный О. Украина. История. Киев, 1994. С. 160–161.
А вот типовой договор польского феодала с арендатором: «Дали мы, князь Коширский, лист жиду Абрамку Шмойловичу. По этому арендному листу имеет он, жид, право владеть нашими имениями, брать себе всякие доходы и пользоваться ими, судить и рядить бояр путных, даже всех крестьян виновных и непослушных наказывать денежными пенями и смертию». [100]
Согласно летописи начала XVII в., паны и их арендаторы взимали подати — «дуды, повивачное, огородщизна, подымное, поголовщина, очковое, ставщина, сухотелыцизна, пороховщизна, пересуды и аренды, а сверх того от всякого скота и от пчел девятая часть, от рыбных ловель урочное». «По толкованию самого летописца, дани, взимаемые жидами, были следующие — от играния на дудке, свирели, скрепке и прочее; от детей новорожденных за повияч 200, от всяких садовых и огородных плодов 200, от каждой хаты 5, подушный оклад 10, от вступления в брак 6, от улья пчел 2, от рыболовни, из стодола 10, от ветряных мельниц и жерновов 20, судные посулы, т. е. позов для судящих 29; особо за откуп жидами церквей божиих, а также и всяких питейных статей; пороговщина от каждого рога волового; от рога коровьего — девятая доля». [101]
100
Яворницкий Д. И. История запорожских казаков. Киев, 1990. Т. 1. С. 371.
101
Величко С. Летопись событий в югозападной России в XVII веке. Киев, 1864. Т. IV. С. 301.