Дай! Дай! Дай!
Шрифт:
Глава 1
Языки пламени плясали в камине за решеткой. Казалось, глядеть на них можно до бесконечности. И чем дольше длилось это созерцание, тем умиротворенней и благостнее чувствовали себя все вокруг. Веселые сполохи согревали и тело, и душу. Мариша могла сидеть у огня хоть весь вечер. Пламя ее убаюкивало, погружая в какое-то блаженное оцепенение.
Но сегодня эта нирвана была прервана визгливым вскриком:
– Эй! Ты что, заснула? Ты вообще меня слушаешь?
Мариша тяжело вздохнула и оторвала взгляд, в котором читалось сожаление, от камина.
– Ну,
Она намекала на то, что Ритка – ее подруга – никогда не умела смирять свои эмоции. Если уж что-то задевало Ритку за живое, то об этом знал весь дом. Ритка обладала на редкость высоким и пронзительным голосом, который в моменты злости делался откровенно визгливым. Хоть уши затыкай!
Ритка намек Мариши поняла по-своему:
– А мне все равно! Пусть все слышат, как мне не повезло в жизни! Угораздило же меня так вляпаться! Одной, конечно, быть плохо, но такой… с позволения сказать, муж – это тоже не вариант!
Отвратительное Риткино настроение было напрямую связано с ее супругом – тихим и добродушным Никитой. Сейчас его не было дома, и Ритка метала в его адрес громы и молнии.
– Что опять с ним случилось? Куда он пропал? Звоню ему на мобилу уже второй час, а он ее вырубил! Зачем? Почему? И ведь знает, что ты к нам в гости придешь. Я ему еще с работы позвонила и сказала про твой визит. И он мне… Нет, ты только представь, Маришка! Он мне еще сам предложил, что по дороге зайдет в наш «придворный» магазинчик и купит там для нас с тобой большой торт и бутылку хорошего вина! А себе еще попросил водочки!
– И что?
– Да! И что? Вот именно, что! Вот я тоже хочу знать, что с ним случилось? От его работы до магазина двадцать минут ходьбы. И где он? И где вино? И торт? И водочка!
Мариша покосилась на стол, возле которого они сидели. Действительно, ничего там не было, кроме двух чашек с горячим шоколадом и печенья. Выпить шоколада в холодный промозглый день было очень даже приятно. Хотя зима давно уже подошла к концу, и на календаре значился март месяц, но весна еще и не думала браться за дело.
Так что Мариша, войдя с холода в квартиру к Ритке, обрадовалась и горячему шоколаду, и разожженному камину, который в этой старой коммунальной квартире чудом сохранился еще с дореволюционных времен. Не порадовала Маришу лишь сама хозяйка камина – Ритка, которая уже тогда злилась и буйствовала, вернувшись домой и не застав дома мужа.
С тех пор прошел уже час. И Мариша подумывала, а не свалить ли ей потихоньку. Вечер обещал ознаменоваться семейным скандалом. А быть его участницей Марише что-то не хотелось. Не любила она чужих скандалов. И ведь если она останется, то Ритка, чего доброго, начнет привлекать ее на свою сторону. И если Мариша откажется, то подруга обидится на нее. А если уступит Ритке и встанет на ее сторону, то Ритка все равно затаит на нее обиду. Почему? Да очень просто. Как это она посмела критиковать ее мужика? Нет уж, лучше удрать и сохранить хорошие отношения и с Риткой, и с ее Никиткой!
Впрочем, Мариша об этом только мечтала. Сама Ритка никуда не собиралась ее отпускать.
– А ведь у него сегодня зарплата должна была быть! – восклицала она. – Пятнадцать тысяч! Гроши, конечно! Так ведь и те до дома не донесет! Горе луковое! Просто не мужик, а одна ходячая проблема! Уже второй месяц не могу добиться, чтобы получку до дома донес. И так получает не деньги, а слезы, так еще и по дороге с ним обязательно что-нибудь случается. То украдут, то в милицию его заберут, а то просто напьется да и потеряет их где-нибудь!
– И часто он так? – удивилась Мариша.
– Да уж, не редко!
– Как же вы живете? – поинтересовалась Мариша. – На твои деньги?
– На мои. И на те, что мы получаем с наших жильцов!
Как уже говорилось, Ритка жила в коммунальной квартире. Старинной и страшно огромной. Четыре комнаты из двенадцати принадлежали Ритке. То есть сначала тут жили еще и ее дед с бабкой. И Ритка с матерью. Но теперь комнаты пустовали. Старики в течение позапрошлого года мирно скончались, уйдя друг за дружкой. Отец Ритки умер еще в ее детстве. А мать Ритки ушла жить к любимому мужчине. Так что Ритка осталась в четырех комнатах полновластной хозяйкой. И немедленно три из них сдала жильцам.
Эти деньги явились неплохим подспорьем Ритке и ее вечному неудачнику Никите. В их семейном бюджете случались катастрофические провалы. Иногда пара весь месяц перебивалась на деньги с жильцов и на те крохи, которые платили Ритке на ее работе. Ритка вела уроки домоводства в средней школе. И еще преподавала в кружке кройки и шитья в той же школе, что тоже давало хоть и небольшой, но все же приработок.
– Нет, я не жалуюсь. В последнее время у меня нормально по деньгам в школе получалось. Одной бы мне за глаза и за уши хватило. Но ведь не в деньгах дело! Почему Никитка ничего не приносит домой? Почему у меня не крадут на улице зарплату и в милицию меня не забирают, а с ним все время что-то случается?
– Может быть, он тебе врет?
– Вот и я уже так думать начала! – активно закивала головой Ритка. – Но куда он может девать деньги? Другая женщина – это исключено!
– Да?
– Ты же видела моего Никитку! На фиг он такой кому сдался! Без денег и внешности! Харизмы у него никакой!
– Мужчин сейчас мало, – рискнула заметить Мариша. – А нормальных еще меньше.
– Так то нормальных! А мой-то урод!
– Внешне он очень даже ничего.
– Внешне – да, – самодовольно признала этот факт Ритка. – Внешне он очень даже смотрится. Особенно после того, как зубы себе новые вставил. Тоже, между прочим, на мои денежки!
– Молодец. Хорошо ты за ним ухаживаешь.
– А то! Рубашечки каждый день глаженые! Носки чистые! Штанов ему три пары купили, носи, какие хошь! Ничего его по дому делать не заставляю. Целый день на диване валяется, спорт свой смотрит да пожрать просит! Я вокруг него кружусь, кружусь! Света белого не вижу! Это же каторга какая-то! С работы домой, из дома в магазин и снова домой. А дома он! Лежит себе, словно барин. Брюхо отращивает!
– Не такой уж он и толстый.
– Ты бы его в начале видела. Ты что, не помнишь, каким я его подобрала? Тощий, нестриженый, ногти грязные. Ко мне пришел, две пары трусов у него с собой было! Голый! Босый! И убогий!