Дай мне утешение
Шрифт:
Шейн усмехнулся.
– Да, Бутч был интересным человеком. И Огайо, и Техас - все смешалось в нем.
Шейн наблюдал, как Келли управляется с мороженым. Перед тем как отпить, она погрузила палец во взбитые сливки и, улыбаясь, слизнула их с пальца.
В ее движениях не было ничего намеренного, ничего чувственного, но Шейн с трудом подавил желание тут же схватить ее.
И вдруг ему в голову пришла мысль, от которой он сжался: он, Шейн, пытается соблазнить женщину, связанную с другим мужчиной! Разве это хорошо?
Неделю спустя
– Моя мама никогда ни с кем не встречалась. Думаю, Том первый мужчина, который пробудил в ней интерес после моего отца.
– Мы с твоей матерью говорили о многом, и о мужчинах тоже. Мы, одинокие матери одного поколения, хорошо понимаем друг друга.
– Я тоже одинокая мать, - сказала Келли, чувствуя, как ее глаза затуманиваются. Шейн стоял рядом с машиной, убаюкивая Брианну, чтобы она уснула. От этой картины ее сердце забилось быстрее. Меньше чем через два месяца они расстанутся. Шейн больше не будет частью ее повседневной жизни.
– Да, - подумав, ответила Грейс.
– Ты одинокая мать.
– Она взяла Келли за руку.
– Лучше вообще не иметь мужчины, чем иметь нелюбимого. Запомни это, хорошо? Быть одинокой матерью не так уж и плохо. Никогда не стоит выходить замуж из-за одиночества или ради ребенка.
Замуж надо выходить только ради любви.
Этот разговор расстроил Келли, но она заставила себя перейти на шуточный тон:
– Поскольку коленопреклоненный прекрасный принц еще не появился на моем крыльце, весьма велика вероятность, что я буду одинокой в течение долгого времени.
– Может быть, - сказала Грейс.
– А может быть, и нет. Будущее предсказать невозможно.
Главное, Келли, будь счастлива. Живи каждую секунду так, словно она последняя.
Мудрые слова индейской скво, которая полагалась на инстинкты больше, чем на хрустальный шар, успокоили Келли. Шейн помахал рукой отъезжающим, а потом подошел к Келли и Грейс.
– Я завтра уезжаю, - сказала Грейс.
– Но вернусь к нашему сбору средств.
Шейн кивнул. Келли следила за ним взглядом. Маленькая головка Брианны была едва видна, ее золотистые волосики торчали из голубой ткани. Когда придет ее очередь уехать домой, она будет скучать по Шейну. Безумно скучать.
Глава 9
Следующее воскресенье Шейн, Келли и Брианна проводили в коттедже. Брианна лежала в своей переносной кроватке, над ней кружился плюшевый кугуар на веревочке. Она была еще слишком мала, чтобы интересоваться игрушками, но ее рефлексы работали словно хорошо настроенный механизм. Руки и ноги ее все время были в движении, она била в воздухе пяточками и пыталась все схватить своими крошечными пальчиками. Шейн и Келли чаевничали.
– Шейн?
– Гм?
– Тами была твоей первой женщиной?
– Это
– Он был озадачен.
Она помешала чай, звеня ложечкой по стеклу.
– Для меня да.
– Да, мы еще учились в школе.
Он заранее знал, каким будет следующий вопрос. Она уперлась в него взглядом, в котором светился нескрываемый интерес:
– А для Тами это тоже был первый раз?
– Да.
– Он пожал плечами.
– Мне кажется, это не имеет значения, так как было очень давно. Все это слишком ничтожно, чтобы помнить.
Но мы оба получили удовольствие. Я был молод и влюблен. И, мне казалось, Тами тоже.
Она откинула локон от своих глаз.
– У меня все было не так.
– Джейсон причинил тебе боль?
Он хотел схватить и удержать ее пушистые волосы в руке, ощутить их трепетание в своих пальцах.
– Нет, не настолько, чтобы помнить, но все было не так, как я себе представляла. Наши фантазии не всегда совпадают с реальностью.
– А знаешь, что было самым ужасным для меня?
– Прошлое нависло над ним темным облаком.
– Мысль, что моей жене нужен кто-то еще кроме меня. Не в эмоциональном смысле, а для секса. Мне казалось, я не отвечал ее требованиям.
Келли протянула ему руку, заставив его тем самым взглянуть на нее.
– Эта женщина просто сумасшедшая, если отказалась от тебя.
Доброта и искренность в ее голосе тронули его. Ему страстно захотелось опустить голову ей на грудь, найти утешение в ее тепле.
– Спасибо.
Больше они не говорили. Просто сидели тихо на диване, пока Брианна агукала и пиналась ножками, живя в своем собственном игрушечном мире.
– Шейн, - сказала вдруг Келли.
– Да?
– Как ты думаешь, что такое сексуальность?
Пшеничного цвета волосы, хотелось ему сказать. Веснушки и поцелуи со вкусом лунных лучей. Но он лишь пожал плечами.
– Это очень индивидуальное чувство. Для меня, например, это материнство.
Она бросила на него подозрительный взгляд.
– Успокаиваешь меня?
– Нет, что ты! Округлившиеся бедра, полная грудь, выступающий живот все это преображает женщину, делает ее утонченно сексуальной. Знаешь, я просыпался каждый раз, когда ты кормила Брианну. Лежал, не открывая глаз, но слышал все - шуршание ночной рубашки, твое щебетание, обращенное к дочке, голодное чмоканье малышки.
Грудь Келли немедленно отреагировала на эти слова. Келли подошла к нему и опустилась на колени у его ног:
– Я же сама разрешила тебе остаться, помнишь? Я хотела, чтобы ты был рядом.
– Поцелуешь меня?
– Он поднял ее.
Она улыбнулась и села ему на колени, их губы встретились. Нежно, горячо, неторопливо. Он предоставил ей инициативу, разрешил касаться и исследовать, пройтись язычком по его нижней губе, а потом проскользнуть внутрь рта. Ее вкус разливался по жилам, словно вино, и Шейн ощущал, как он проникает во все его поры, унося боль.