Даймон

Валентинов Андрей

Таким образом, вопрос с именем для ослика решился. Наш Куджур его заслужил по праву.

Для меня этот трагикомический эпизод интересен ещё и тем, что явившийся с утра пораньше Даймон пересказал его задолго во всех подробностях — задолго до того, как все произошло.

Капитулирую перед очевидностью. Никакая болезнь, никакая лихорадка, никакое раздвоение личности не могут превратить меня в провидца, причём два раза подряд. Даймон так же реален, как и крокодилы в реке Кофуэ. Вероятно, столь неуважаемые мною прежде спириты правы, и мы в некоторых случаях, например, когда чувства обострены болезнью, способны находить контакты с миром духов.

Значит, я общаюсь с умершим? Не желая спрашивать прямо, дабы не спугнуть «гостя», я поинтересовался у вновь явившегося (уже на закате) Даймона, о его самочувствии. Ответ, признаться обескуражил: мой Даймон сообщил, что сидит за столом, пьёт кофе (правда, не «аромат Йемена», а напиток неведомого мне «Якова») и чувствует себя превосходно.

Возможно, прав тот, кто считает, будто умершие сами не ведают о своей кончине, воображая, будто жизнь их продолжается. Страшно, если подумать!

Увы, за всеми делами, я так и не успеваю написать о том прекрасном, что вижу каждый миг. Поистине земля миомбо достойна куда более умелого пера, чем моё. Даже самый чёрствый человек ощутит пробуждения истинного чувства, увидев, как ярко-красное, словно налитое тяжёлой кровью, солнце касается верхушек недвижных от жары деревьев мопане. Именно в этот миг над землёй, такой же красной, как закат, начинают петь вечерние птицы…

Увы, поэтического дара я лишён. Мбомо спешит заметить, что сие определённо к лучшему, ибо в противном случае, я бы потратил все время экспедиции на сочинение оды в честь первой же встреченной зонтичной акации и винтовой пальмы.

Не знаю, как пальма, а зонтичная акация того стоит.

Небо ясное, туч нет, значит, ночь следует посвятить измерениям. Надеюсь, секстант и на этот раз не подведёт.

Дорожка 14 — «Lily Marlen»

Музыка Норберта Шульца, слова Ханса Ляйпа.

Исполняет Сюзи Солидор.

(3`23)

Достаточно редкое исполнение легендарной песни в её французском варианте.

Решил Алёша Лебедев все тайны разом узнать. Не вообще, не в мировом масштабе — в личном. Больно накопилось их: музычка в наушниках, оранжевые пятнышки на экране, телеграмма в мировое пространство, переворот грядущий. Мало? Можно Десант добавить, и ребят под бархатным знаменем, которые «Отечество и Порядок». Кто такие, откуда взялись, из чьей мошны деньги берут?

Заодно и Профессора, Жениного папу разъяснить. Очень уж запомнился.

Понял Алексей: прикоснулся он к чему-то необычному, к такому, что не на каждом жизненном углу встретишь, не у каждой станции метро. Даже не понял — почувствовал. Порознь, по отдельности, все мелочью показаться может, но если разом собрать и присмотреться…

Решить-то решил, только не сразу руки дошли. Учиться надо, на лекции ходить, к семинарам готовится. Текучка, рутина, но куда денешься? В двоечниках, даже в троечниках, которые «D» и «E» по новому счёту, пребывать никак не хотелось. И так ничем не знаменит, из демократов выгнали, пусть хоть зачётка прилично выглядит. А преподы смотрят косо, кривятся: мало, что демократ, ещё и хулиганить горазд, вся личность в отметинах. Каждому не объяснишь, и слушать не станут.

Отметины, кстати, сходили на диво быстро. И то счастье.

С Варей никого счастья не предвиделось. Даже маленького, на полчаса всего, что порой Алёше выпадало. Как ни бегал, как ни вертелся, а триста гривен не достал. Кое-что раздобыл — как раз, чтобы Варе свет не отключили. Думал, подождёт остальное, серёжки — не лампочка, и без них прожить можно. Зря думал! У женщин своя шкала ценностей.

Варя ему все обстоятельно пояснила, с примерами. Выслушал Алёша, понял. И то, что без золотых серёжек на улицу выходит стыдно, и то, что ему можно больше в заводскую общагу не наведываться.

— Отакый ты, Алёша! Значить, його просить буду…

Вышел Алексей из знакомой комнаты, дверь прикрыл — и двинул длинным коридором к лестнице. Вниз спуститься, паспорт у бабки-вахтёрши забрать, и — пехом, через весь город, не оборачиваясь.

Можно и обернуться. Толку-то?

Вот тогда и появилось время тайнами заняться. Больше, считай, нечем.

Как тайну узнать? В книжках про пионеров-героев или про юных сыщиков все просто: надевай тёмные очки, бороду из мочалы к подбородку клей и начинай следить за врагом. Он на бандитскую хазу-малину, и ты туда же, он в склеп вампирский — и ты вслед за ним. Два раза в надгробие постучать, пароль «Я от Барона Субботы»…

Простой способ, удачный, только ещё проще можно. Алексей Лебедев не зря на историческом факультете свои «A» и «B» получал, мудрых преподавателей слушал. А те питомцам своим разъясняли: настоящие тайны никто не ворует. Встречаются два шпиона где-нибудь в Швейцарии, в Давосе, за столик садятся, кофе заказывают — и тайнами обмениваются. Ты ему мобилизационный план, он тебе — медицинскую карточку президента. Даже название есть «шпионская биржа». Шпионы, как и милиционеры, тоже люди, к чему им здоровьем рисковать?

Это тоже годилось, только не было у Алёши в запасе ни мобплана, ни даже пароля к компьютеру Ракетных войск стратегического назначения. И в Давос ехать далеко.

Что остаётся? Понятное дело, Интернет. Тут совсем ничего не требуется. Заходи в интернет-кафе, очереди дождись, набери в графе «Поиск» «Самая-самая страшная тайна» и доставай флешку. Дискетой не обойтись, слишком много их, самых-самых страшных.

Тут, конечно, возразить можно, даже посмеяться. Интернет не зря «всемирной помойкой» прозван, и тайнам, что по разным сайтам разбросаны, такая же цена. Кто пишет, что американцы на Луне не были, кто клянётся, будто наша Земля плоская, словно тарелка, лишь у краёв слегка приподнимается. Насчёт же глобальных заговоров и говорить не приходится. Мечта психиатра! Скачивай — и диссертацию ваяй, хочешь про шизофрению, хочешь про паранойю. Верно, только секреты, что по шпионским биржам кочуют, немногим качественней. Знающим людям давно известно: не в поиске проблема, в отборе. Сквозь сито просеять, ерунду выбросить. Только прежде чем выбрасывать, сперва набрать следует. Для этого и «помойка» сгодится. Вали кулём, после разберём!

Так Алёша и сделал. Посидел у компьютера час с небольшим, перебросил все тайны на флешку, заплатил шесть гривен с полтиной.

А что теперь? Тайны, считай, в кармане, значит, пора начинать агентурное внедрение. Подумал Алексей Лебедев, достал мобильник…

* * *

С Хорстом, который Die Fahne Hoch, возле памятника Шевченко встретились, что на Сумской улице. Приметный памятник, не спутаешь. Стоит Кобзарь, хмурый весь, кулачища сжаты, в вокруг — толпа. Слева — гайдамаки-разбойники с косами, справа — комиссары с трехлинейками. То ли в бой их сейчас поэт поведёт, то ли наоборот, разом кинутся, чтобы Кобзарю линию партии разъяснить.