Даже хорошие девочки делают это
Шрифт:
Каким местом думал. Как будто не ясно, что явно не мозгом.
– Сверни на хрен к обочине, – приказал жестко Кира. – Какая-то нездоровая тенденция звонить мне каждый раз, когда ты гонишь, что есть духу. Ты ведь хочешь узнать, забил ты гол или нет?
Сердце пропустило удар.
Узнать хочет. Вот что неожиданно. Также сильно, как и кончать в эту женщину и не чувствовать после страха. Только как это все выразить словами? Явно как-то иначе, чем сделал это Веня.
И там вроде ждать надо.
– Веня, – твердо повторил Кира.
Веня нажал на тормоз и свернул к обочине.
Стало тихо, Кира понял по звукам, что брат его услышал.
– Веня, прежде всего, – уже спокойнее сказал он. – Все мы ошибаемся.
– Ой, вот только не надо про «все», – вздохнул Веня. – Ты, Кира, так не лажаешь.
– Ты просто не знаешь об этом. Я берегу репутацию в твоих глазах. Иначе хрен ты меня будешь слушаться, как сейчас.
– Говори уже, что хотел.
– Во– вторых, поздравляю. Кое в чем ты теперь можешь стать первым.
– Сука, – не сдержал улыбки Веня.
– Ну, реально, – с улыбкой в голосе ответил Кира. – Нам еще сколько отдыхать? – крикнул он Асе и услышал: «Две недели». – Вот мы точно не уложимся, а ты уже, считай, на финишной прямой. Мы приедем, а ты уже будешь будущим папой.
– Бля, Кира. Я не готов.
– Никто не бывает готов, – отрезал Кира. – Я как-то не знаю людей, которые бы сказали, что готовы с радостью страдать бессонницей пару грядущих лет.
– А ты умеешь поднять настроение.
– Веня… Я понимаю, почему ты это сделал…
– Понимаешь?
– Ну, я тоже чувствую что-то похожее рядом с Асей. Поэтому…
Веня зажмурился.
– Сам догадаешься, что делать дальше? – спросил Кира.
– Уже знаю, – Веня запустил руки в волосы. – Вот как она хлопнула дверью и выскочила на дорогу, сразу и понял. Почему я соображаю с опозданием?
– Не знаю, Веня, может быть, потому что ты родился только после того, как я проложил дорогу.
– Боже, Кира!!
– Что?
– А если это будет двойня?! Это же вроде… какая-то там генетическая предрасположенность?
– Твою м-а-а-а-ать, – раздался ошарашенный шепот Аси на заднем фоне.
– Есть такой шанс, – согласился Кира. – И спасибо, ты только что лишил меня секса. Ты бы видел Асино лицо, – расхохотался Кира и сказал в сторону: – Ну а что ты хотела? Раньше надо было думать, за кого замуж выходишь. – И снова ему: – Веня.
– Что?
– Ты до аптеки не доехал?
– Нет.
– Тогда ты еще спросить ее должен, нужно ли ей это. Понимаешь?
– Да, но завтра ее библиотеку начнут выселять. Я должен сначала решить этот вопрос.
– Сейчас?
– Я разбужу, кого надо. За те деньги, что мы им платим, могут и не поспать часик-другой. Может, будут сговорчивей. И пусть не думают, что раз сняли галстук, то больше не у дел.
– Хороший настрой.
– Сам знаю. А кольцо ты где брал, Кира?
– Скину адрес.
На заднем фоне раздались какие-то неразборчивые крики Аси. И кажется, хлопнула пробка от шампанского.
– А не, – задумчиво сказал Кира, – кажется, у нас все-таки будет секс.
– Защищённый! – крикнула по слогам Ася достаточно громко, чтобы Веня тоже услышал.
– Звони, короче, если надо, – сказал Кира и отключился.
Веня вбил в навигаторе круглосуточную аптеку, потом набрал первый из десятка других номеров, по которым ему обязательно нужно было позвонить сейчас.
И пусть не думают, что могут притвориться спящими или глухими.
У него есть их адреса.
***
Ева не знала, каким чудом дошла до дома целой и невредимой. Часы показывали четверть первого.
Ее всю колотило и, хотя не холод тому был причиной, первым делом она встала под горячий душ. Не помогло. Дрожь только усилилась. К ней прибавилась тошнота, которая, конечно, была психосоматикой, наваждением, чем угодно, но не тем, что ей рисовало воображение.
А остановить воображение Ева уже не могла. Она трогала живот и думала, идти ли завтра самой в аптеку. Ведь непременно пойдут слухи. Это был маленький город. И у жителей было не так много вариантов, с кем она могла ненароком переспать. Выбор падал только на Савелия.
Ева могла дать голову на отсечение, что к обеду эти сплетни дойдут до Савелиевой матери. И то-то она удивится достижениям сына!
От этого Ева хихикала, сама, в одиночестве и тишине сидя на кухне, за чашкой горячего чая, в халате на голое тело и носках. По волосам текла вода, на стол, руки и в сам чай.
Слез больше не было. Она выплакала все глаза, пока добиралась до дома. Тогда же успела смириться и принять участь библиотеки. Это было такое событие, на которое она уже никак не могла повлиять.
Да, можно начать оббивать пороги учреждений, но все это потом. А здание снесут уже на днях. Безоговорочно. Бесповоротно.
Оставалось другое событие, которое, хотя бы в первые недели и месяцы, целиком и полностью зависело только от нее.
Ей принимать решение. И ей после жить с этим.
Ева словно замерла на развилке своей жизни и теперь словно вытягивалась на цыпочки, чтобы посмотреть вдаль, заглянуть за горизонт, высмотреть хотя бы какие-то события, чтобы узнать, как же сложится жизнь, если согласиться или отказаться от возможной беременности.